Что у нас с БАСом? Сколько слов в русском языке.

Сколько слов в русском языке и сколько слов в английском языке?

Угрожающие попытки "развенчать мифы о великом и могучем"

Хорошо известно, что словарный запас различных языков неодинаков. Лексикон цивилизованного человека может в десятки раз превышать словарный запас представителя какого-нибудь дикого племени Африки. Также понятно, что и в пределах одного и того же языка у разных носителей словарный запас сильно различается: у ребенка и взрослого, у дворника и профессора... В любом случае, ни у кого не возникает сомнений, что более обширный словарь всегда связан с запасом знаний и интеллектуальным превосходством. А теперь внимание: что бы вы подумали, если бы вам официально заявили, что наш русский язык - дикарский, содержит в пять раз меньше слов, чем английский? Конечно, возмущенно оспорили бы эту чушь! Однако подобное "научное мнение" неоднократно транслируется в СМИ. Это не может не настораживать.

Последний раз это утверждение прозвучало с телеэкранов в 2011 году. Но обсуждать и анализировать легче не телепередачи, а печатные материалы, с которыми легче ознакомиться (например, в интернете). Так, можно заглянуть в архив журнала "Наука и жизнь". В 6-м номере за 2009 год опубликована доктора филологических наук (!), некоего Милославского, под издевательским названием "Великий, могучий русский язык". В нем автор "развенчивает мифы" о русском языке. В частности, утверждается, что "по весьма огрубленным подсчетам, словари английского литературного языка содержат порядка 400 тыс.слов, немецкого - порядка 250 тысяч, русского - порядка 150 тысяч". Из чего предлагается сделать выводы о том, что "богатство русского языка - миф" (почти дословная цитата). Вообще, статья написана в духе самооплевывания, характерного для начала 90-х; меня даже несколько поразила ее анахроничность. Не говоря уж о полной ненаучности.

Автор даже не упомянул о сложностях и проблемах подсчета слов и вообще о проблеме возможности и уместности сколь-нибудь научного определения и сравнения словарного запаса целых языков. Считаю необходимым привести следующие возражения.

1) В разных культурах различны критерии "допуска" слов в литературный язык. В континентальной традиции господствует централизованное планирование, тогда как у англосаксов во всем стихия рынка (неформальный подход). Например, у французов лексика проходит строгую цензуру со стороны такого органа как Academie Francais (Академия французского языка). Она решает, какие слова принадлежат литературному французскому языку, а какие нет. В силу такой цензуры сложилась ситуация, когда считается, что во французском языке, со всей его богатейшей литературой, не более 150.000-200.000 слов. В английском же каждый может придумать слово и сразу ввести его в язык. Так, Шекспир писал, что придумал около 1,7 тыс.слов из своего писательского словаря в 21 тысячу слов. Это, кстати, огромное достижение для писателя, его превышает только наш Пушкин: 24 тыс.слов, абсолютный и непревзойденный индивидуальный рекорд активного словаря всех времен - см. "Словарь языка Пушкина" в 4-х томах (М., 1956-1961). Большинство же образованных европейцев активно используют не более 8-10 тыс.слов, а пассивно - 50 тыс. и более.

Очевидно, названные автором той статьи 150.000 русских слов - это слегка округленный объем широко известного Большого Академического словаря русского языка (БАС), который в издании 1970 года в 17 томах насчитывал 131 257 слов. А английские 400.000 - это, по-видимому, последние издания Оксфордского и Вебстера. Причем в предпоследних изданиях этих же английских словарей слов было в несколько раз меньше (конкретику можно посмотреть в интернете). Откуда же такой прирост и почему их словари содержат больше слов, чем наши? Первая причина - беззастенчивый подсчет архаизмов, которые современные англичане и американцы, конечно же, не знают. В английской филологической традиции лексикой современного английского языка считаются все слова со времен Шекспира (современника Ивана Грозного и Бориса Годунова). В российской же традиции вся допетровская, а с подачи знаменитого лексикографа Ушакова - и допушкинская лексика считается древне- или старорусской.

Вторая причина в том, что стали еще менее строгими критерии "приема" новых слов в язык. Подходы к английскому языку становятся всё более смелыми, появляющиеся в интернете оценки просто фантастичны. Так, агентство GLM (Global Language Monitor, сайт www.languagemonitor.com) рапортует о появлении... миллионного слова в английском языке! По тому, какое слово считается миллионным, сразу понятно, за какую свалку мусора они пытаются выдать английский язык: это "слово" Web 2.0! И это наряду с тем, что (the) web ("паутина") считается отдельным словом. Очевидно, Web 1.0 тоже где-то посчитали как отдельное слово! Более того, они не стесняются считать словами словосочетания: в качестве 1 000 001-го слова посчитано "financial tsunami" - "Финансовое цунами". В таком случае и в русском языке наряду со словами "финансовый(-ая,-ое)" и "цунами" есть слово "финансовое цунами", которое можно посчитать. Впрочем, пуристы, составлявшие БАС, вряд ли включили в него слово "цунами", поскольку это иностранное заимствование (об этом см. следующий пункт ниже).

2) Английский не только создает свои, но и весьма активно заимствует чужие слова из языков всего мира. Мы жалуемся на засилье английских заимствований, но тот слой научно-технической и деловой лексики, который проник в наш язык с падением железного занавеса, - это лишь жалкая горсточка по сравнению с активными заимствованиями, без всякого ложного стеснения производимыми английским языком. Еще со времен Вильгельма Завоевателя он наполовину французский. Получается, что мы заимствуем заимствованное! Или, образно говоря, перекупаем купленное. А теперь, когда миллионы людей в транснациональных компаниях общаются на английском, который для них неродной, возникают целые пласты лексики "китайского английского", "латиноамериканского английского", "японского английского". Эти пласты лексики относятся к так называемым окказионализмам .

Если говорить грубо - например, "web" в современном английском значит "паутина" и "интернет". При этом существует и слово-аббревиатура "internet", засим многие (особенно русские) академики не учитывают "веб" в качестве двух слов. Хотя при этом вполне могут обозначать "мяч", "мяча", "мячу" и другие производные по падежам, как уникальные слова, каждое из которых добавляет +1 в "счетчик" Великого и Могучего.

А тот же китайский вообще слов не имеет в традиционном для нас понимании, у них идеограмматика. Иероглифы меняют значение в зависимости от взаимного местоположения, образуя новые лексемы. Система настолько сложна, что даже имя в паспорте можно писать несколькими разными способами. А если попытаться при этом разобрать его на "слова", вполне стандартное для нас имя может значить "электрическая задница дракона небесных гор" или "сундук немытых палочек всевластия". По этой причине, кстати, автопереводчики с китайского и выдают подобную хрень - на Али, в частности. Это язык контекстов, и если переводить с него на европейские языки без потери смысла худо-бедно удастся, то разложить на какое-то определенное количество слов не представляется возможным ввиду отсутствия в структуре языка самого этого понятия.

Так вот, все эти разночтения в попытках "сравнить" даже такие близкие (в масштабах планеты) русский и английский или там французский и испанский, приводят к тому, что в разных источниках (вполне авторитетных) количество слов в языке может отличаться в разы и даже на порядки. Так что тема спорная и конфликтная, т.к. все смотрят со своей колокольни и считают по-разному.

Просто смиритесь, что это один из немногих научных вопросов, любой ответ на который будет чьей-то нелепой пропагандой или, что вероятнее, просто ошибкой.

Точное число, безусловно, назвать невозможно по целому ряду причин. Но приблизительные данные лингвистами давно обобщены и проанализированы. Напишу о двух языках, с которыми я работаю больше всего.

Английский. Большинство лингвистов сходятся на мнении, что в языке Шекспира и Диккенса примерно 1 миллион слов. В зависимости от того, как именно и что именно считать, примерная погрешность составляет "до четверти миллиона". Словарь Webster"s Third New International Dictionary, Unabridged содержит 470 000 словарных статей (не слов, обратите внимание). The Oxford English Dictionary, Second Edition - примерно столько же.

Русский язык. В словаре Ожегова более 70 000 слов. В словаре Ушакова - более 90 000. БТС содержит примерно 130 000 слов. Эти цифры покрывают, по данным , примерно 50% всех слов, зафиксированных в большой словарной картотеке (БСК) Института лингвистических исследований РАН (ИЛИ РАН). Это позволяет, опять же, примерно, оценить общее число.

Казалось бы, сосчитать, сколько слов в русском языке, совсем несложно. Достаточно, скажем, обратиться к самому авторитетному из словарей, большому академическому изданию - "Словарю современного русского литературного языка", изданному аж в 17 томах. В словаре этом содержится 131257 слов. Значит ли это, что столько же слов и в русском языке?

Что не вошло в словарь

Количество слов в русском языке на самом деле может значительно отличаться от их числа в словаре. Почему? Да потому, к примеру, что образованные от качественных прилагательных наречия на -о, -е в словаре не рассматриваются как самостоятельные единицы. А сколько их, кто считал?

Кроме того, самый авторитетный из современных словарей русского языка, что ни говори, называется "Словарь современного русского литературного языка". Да, да, именно литературного. А это значит, что он не содержит ненормативную лексику. Не содержит и диалектизмов. Диалектизмы, к слову сказать, нашли отражение в "Толковом словаре живого великорусского языка" Владимира Даля. В нем 200000 слов. Но и там далеко не все слова русского языка.

А термины, обозначающие научные и технические понятия? А неологизмы? А новые слова, появившиеся в эпоху бурных изменений 90-х? А аббревиатуры? Помните, сколько их (на что обратил внимание и посетовал Владимир Маяковский) появилось в первые годы советской власти? А имена собственные? Они, конечно, тоже не нашли отражения в "Словаре современного русского литературного языка".

Кстати, об именах собственных. Кто считал, сколько их в России? Так же, как никто не считал, сколько в России городов, весей, рек, озер. Ведь их названия - это имена собственные, изучением которых занимается специальный раздел языковедения - ономастика. А космические объекты, так называемые астронимы? Ведь практически каждый из них тоже имеет свое имя собственное.

Все слова живого развивающегося языка сосчитать невозможно. К таким выводам пришли языковеды-русисты, которые утверждают, что в количественном отношении язык неисчислим. Язык развивается, а это означает, что какие-то слова выходят из употребления, им на смену приходят новые. Зафиксировать этот процесс невозможно, настолько он неуловим.

С русским языком можно творить чудеса. Нет ничего такого в жизни и в нашем сознании, что нельзя было бы передать русским словом. Звучание музыки, спектральный блеск красок, игру света, шум и тень садов, неясность сна, тяжкое громыхание грозы, детский шепот и шорох морского гравия. Нет таких звуков, красок, образов и мыслей – сложных и простых, – для которых не нашлось бы в нашем языке точного выражения…

К. Паустовский

Можно ли узнать, сколько слов в русском языке? Для этого следует обратиться к словарям русского языка.

В однотомном словаре С.И. Ожегова представлены около 57 тысяч слов. В четырехтомном словаре, созданном под редакцией Д.Н. Ушакова, указаны более 85 тысяч слов. В семнадцатитомном словаре современного русского литературного языка, изданного Академией наук СССР , располагается 120 480 слов.

В представленных словарях собраны слова литературного языка , языка художественных, публицистических произведений, печати, радио, науки, школы и так далее.

В этих словарях не упомянуты диалектизмы , то есть слова, которые известны лишь в определенных местностях или областях, а также профессионализмы , то есть слова, которые употребляются людьми какой-либо конкретной профессии. Например, не всем понятны слова ведута, дрель, стиратор , но ими свободно пользуются работники искусства. Ведута – это произведение пейзажного жанра, точно передающее вид отдельного города или местности. Дрель – в технологии скульптуры инструмент для вращения сверла, употребляемый при обработке твердых материалов. Стиратор – приспособление для работы акварелью без наклейки бумаги на доску, состоящее из двух рамок, одна из которых входит в другую.

Попытку все слова русского языка собрать воедино предпринял В.И. Даль . В далевском «Толковом словаре живого великорусского языка» представолены более 200 тысяч слов ! Даль трудился над своим словарем 47 лет .

В разговорном языке культурных людей, писателей и поэтов – от 15 000 до 18 000 слов. А тут 200 тысяч! Александр Сергеевич Пушкин , имевший словарь около 20 000 слов , мог выражать самые тонкие душевные переживания. Какую же гамму, какую радугу человеческих чувств, настроений, мыслей может нарисовать народ, обладая несметным сокровищем в 200 тысяч слов! «Русский народ создал русский язык, яркий, как радуга после весеннего ливня, меткий, как стрелы, певучий и богатый, задушевный, как песня над колыбелью… », – писал А.Н. Толстой.

В словаре В.И. Даля , кроме слов литературного языка, собраны многие слова местных наречий, говоров (диалектов).

Далеко не всем владеющим русским языком людям бывают понятны диалектизмы . Так, например, в Псковской области вместо клюква говорят журавина , вместо морковь – баркать , петух – пегунь , большой – боляхный и так далее.

Л. Успенский рассказывал историю о том, что приключилось с мальчиками, которые гостили на каникулах у бабушки в Псковской губернии: «Я знаю двух близнецов – пресимпатичных ребят. Побывав летом в колхозе у бабушки в Псковской области, они вернулись и поразили всех в школе и дома. Стали в своею речь ввертывать великое множество никому ни в Москве, ни в Ленинграде не известных слов» . Неудивительно, что не всем поняли, что мыклыши – это белые бабочки-капустницы , а популяшки – серые ночные мотыльки . «Почему? Потому что там, в окресностях Пскова, люди старшего поколения еще говорят не на обыкновенном русском, общем для всех русских людей языке, а на своем, особом псковском наречии. А оно иной раз сильно отличается от нашей речи. Парень хохочет, рассказывает: «Наша тетя Нюта цудит – со всей комнаты шум в тюшку запахивает ». Кто же может понять, что эта фраза значит: мусор заметает в щелку в полу? Хоть переводи с псковского языка на русский».

Хотя диалектизмы и профессионализмы не входят в общелитературный язык, писатели используют их для речевой характеристики героев , воспроизведения обстановки, среды, где происходит действие.

В Вологодском крае пчела зовется медуницей , вместо слова рассудительный говорят просужий , жадный – солощий , жевать – журбить и так далее.

Так сколько же слов в русском языке? Даже если мы ограничимся общелитературной лексикой, то все равно не сможем ответить на этот вопрос.

«Для всего, что существует в природе, в русском языке есть великое множество хороших слов и выражений» , – сказал К. Паустовский. Словарное богатство языка неисчерпаемо. Русский язык таит в себе такие возможности, которые позволяют говорящим на нем создавать новые и новые слова. Никакой словарь не в состоянии зафиксировать все имеющиеся в русском языке слова.

«Да будет же честь и слава нашему языку, который в самородном богатстве своем, почти без всякого чужого примеса, течет, как гордая, величественная река – шумит, гремит – и вдруг, если надобно, смягчается, журчит нежным ручейком и сладостно вливается в душу, образуя все меры. Какие заключаются только в падении и повышении человеческого голоса!» , – писал Н.М. Карамзин.

Остались вопросы? Не знаете, сколько слов в русском языке?
Чтобы получить помощь репетитора – зарегистрируйтесь .
Первый урок – бесплатно!

сайт, при полном или частичном копировании материала ссылка на первоисточник обязательна.

Угрожающие попытки "развенчать мифы о великом и могучем"

Хорошо известно, что словарный запас различных языков неодинаков. Лексикон цивилизованного человека может в десятки раз превышать словарный запас представителя какого-нибудь дикого племени Африки. Также понятно, что и в пределах одного и того же языка у разных носителей словарный запас сильно различается: у ребенка и взрослого, у дворника и профессора... В любом случае, ни у кого не возникает сомнений, что более обширный словарь всегда связан с запасом знаний и интеллектуальным превосходством. А теперь внимание: что бы вы подумали, если бы вам официально заявили, что наш русский язык – дикарский, содержит в пять раз меньше слов, чем английский? Конечно, возмущенно оспорили бы эту чушь! Однако подобное "научное мнение" неоднократно транслируется в СМИ. Это не может не настораживать.

Последний раз это утверждение прозвучало с телеэкранов в 2011 году. Но обсуждать и анализировать легче не телепередачи, а печатные материалы, с которыми легче ознакомиться (например, в интернете). Так, можно заглянуть в архив журнала "Наука и жизнь". В 6-м номере за 2009 год опубликована доктора филологических наук (!), некоего Милославского, под издевательским названием "Великий, могучий русский язык". В нем автор "развенчивает мифы" о русском языке. В частности, утверждается, что "по весьма огрубленным подсчетам, словари английского литературного языка содержат порядка 400 тыс.слов, немецкого - порядка 250 тысяч, русского - порядка 150 тысяч". Из чего предлагается сделать выводы о том, что "богатство русского языка – миф" (почти дословная цитата). Вообще, статья написана в духе самооплевывания, характерного для начала 90-х; меня даже несколько поразила ее анахроничность. Не говоря уж о полной ненаучности.

Автор даже не упомянул о сложностях и проблемах подсчета слов и вообще о проблеме возможности и уместности сколь-нибудь научного определения и сравнения словарного запаса целых языков. Считаю необходимым привести следующие возражения.

1) В разных культурах различны критерии "допуска" слов в литературный язык. В континентальной традиции господствует централизованное планирование, тогда как у англосаксов во всем стихия рынка (неформальный подход). Например, у французов лексика проходит строгую цензуру со стороны такого органа как Academie Francais (Академия французского языка). Она решает, какие слова принадлежат литературному французскому языку, а какие нет. В силу такой цензуры сложилась ситуация, когда считается, что во французском языке, со всей его богатейшей литературой, не более 150.000-200.000 слов. В английском же каждый может придумать слово и сразу ввести его в язык. Так, Шекспир писал, что придумал около 1,7 тыс.слов из своего писательского словаря в 21 тысячу слов. Это, кстати, огромное достижение для писателя, его превышает только наш Пушкин: 24 тыс.слов, абсолютный и непревзойденный индивидуальный рекорд активного словаря всех времен – см. "Словарь языка Пушкина" в 4-х томах (М., 1956-1961). Большинство же образованных европейцев активно используют не более 8-10 тыс.слов, а пассивно - 50 тыс. и более.

Очевидно, названные автором той статьи 150.000 русских слов - это слегка округленный объем широко известного Большого Академического словаря русского языка (БАС), который в издании 1970 года в 17 томах насчитывал 131 257 слов. А английские 400.000 - это, по-видимому, последние издания Оксфордского и Вебстера. Причем в предпоследних изданиях этих же английских словарей слов было в несколько раз меньше (конкретику можно посмотреть в интернете). Откуда же такой прирост и почему их словари содержат больше слов, чем наши? Первая причина – беззастенчивый подсчет архаизмов, которые современные англичане и американцы, конечно же, не знают. В английской филологической традиции лексикой современного английского языка считаются все слова со времен Шекспира (современника Ивана Грозного и Бориса Годунова). В российской же традиции вся допетровская, а с подачи знаменитого лексикографа Ушакова – и допушкинская лексика считается древне- или старорусской.

Вторая причина в том, что стали еще менее строгими критерии "приема" новых слов в язык. Подходы к английскому языку становятся всё более смелыми, появляющиеся в интернете оценки просто фантастичны. Так, агентство GLM (Global Language Monitor, сайт www.languagemonitor.com) рапортует о появлении... миллионного слова в английском языке! По тому, какое слово считается миллионным, сразу понятно, за какую свалку мусора они пытаются выдать английский язык: это "слово" Web 2.0! И это наряду с тем, что (the) web ("паутина") считается отдельным словом. Очевидно, Web 1.0 тоже где-то посчитали как отдельное слово! Более того, они не стесняются считать словами словосочетания: в качестве 1 000 001-го слова посчитано "financial tsunami" - "Финансовое цунами". В таком случае и в русском языке наряду со словами "финансовый(-ая,-ое)" и "цунами" есть слово "финансовое цунами", которое можно посчитать. Впрочем, пуристы, составлявшие БАС, вряд ли включили в него слово "цунами", поскольку это иностранное заимствование (об этом см. следующий пункт ниже).

2) Английский не только создает свои, но и весьма активно заимствует чужие слова из языков всего мира. Мы жалуемся на засилье английских заимствований, но тот слой научно-технической и деловой лексики, который проник в наш язык с падением железного занавеса, – это лишь жалкая горсточка по сравнению с активными заимствованиями, без всякого ложного стеснения производимыми английским языком. Еще со времен Вильгельма Завоевателя он наполовину французский. Получается, что мы заимствуем заимствованное! Или, образно говоря, перекупаем купленное. А теперь, когда миллионы людей в транснациональных компаниях общаются на английском, который для них неродной, возникают целые пласты лексики "китайского английского", "латиноамериканского английского", "японского английского". Эти пласты лексики относятся к так называемым окказионализмам .

Для справки:

Окказионализмы – это слова, созданные спонтанно, для однократного употребления. Встает вопрос – с какого момента считать это слово частью словарного запаса? Сколько нужно повторений этого слова в речи или в печати, чтобы прийти к выводу, что оно перестало быть случайным артефактом и стало полноправной частью лексики?

Существуют также слова, ограниченные очень узкой частью социума. Скажем, одной семьей. Реальный пример: все члены одной известной мне семьи называют вареную картошку, поджаренную с колбасой, словом «второжарёнка». Это их собственное изобретение, и больше я такого слова нигде не встречал. Можно ли считать этот окказионализм полноправной частью русской лексики?

Конечно, нет! А вот американцы посчитали бы.

В каждом языке существуют диалекты, в английском это британский, австралийский, американский, канадский и др. Но когда возникает сообщество из сотен тысяч не-носителей языка, активно общающихся на английском языке, который служит для них средством коммуникации или выступает как business language (язык делового общения), они обогащают язык словами своего родного языка и иными путями вырабатывают некий региональный жаргон, который трудно назвать диалектом в традиционном понимании. Тем более что он не имеет четкой географической локализации, это язык блогосферы, форумов и эл.почты. Есть в нем, конечно, и такие "исконно английские" слова как babushka, bomzh, pelmeni и т.п. По данным GLM, подобные слова, в основном китайского и японского происхождения, занимают до 20-25% современного английского (в их понимании). При этом возникает парадоксальная ситуация: сами носители английского лексику такого "международного английского" часто не понимают! В русском языке тоже, конечно, регулярно появляются заимствования, приток которых резко возрос в последние годы: "роутер", "мерчандайзер", "клининг" и прочие слова-уродцы. Но они никогда не войдут в БАС и др. словари русского языка. Максимум, на что они могут рассчитывать - это включение в словари иностранных слов. Английские же филологи, судя по всему, иностранные и свои родные слова никак не различают.

3) Словарный запас английского в силу свойственного англосаксам неформального подхода завышается в последние несколько десятилетий еще и из-за подсчета в общем словаре якобы литературного языка слов из иных пластов речи: научно-технической и другой лексики. Такие слова как "фланец" или "карбюратор" мы не считаем литературными, это технические термины - а они считают, т.к. не видят особой разницы. В то же время оценка русского языка, содержащаяся в БАС, явно занижена в силу обратной картины: засилья в советской языковой школе формального подхода. Как в русском языке может быть всего 150 тысяч слов, когда всего лишь один словарь Даля содержит около 200 тысяч слов, на сегодняшний день, по большей части архаизмов! Просто мы не считаем архаизмы, а они – считают (впрочем, об этом я уже написал выше, в п.1). А если брать технические термины, так у нас в одном только двухтомном (или сколько там томов, не помню уже) Политехническом словаре около миллиона терминов.

4) богатство языка взаимно дополняют два источника: словообразование и словоизменение. Последнее на порядок богаче в русском, чем в английском. Именно скудность своего словоизменения и пытается компенсировать словообразованием (а точнее, заимствованием слов – см. п. 2 выше) английский язык. Такой момент, как словообразование по регулярным правилам, также рассматривается в английской и русской традиции по-разному.

Например, в современном английском языке есть возможность свернуть в одно слово целую фразу из двух, трех, четырех и более слов, получив нечто вроде слова «self-made-man». И такие слова, становясь употребительными, попадают в толковые словари.

В русском языке очень широки возможности словообразования с помощью приставок и суффиксов. Выражения типа «недоперепрыгнувший яму зайчишечка» в русском языке совсем не редкость. Однако первое слово не попадает в русские толковые словари, как окказионализм, а второе – как уменьшительно-ласкательное, образованное по регулярным правилам.

Подведем итог. Основное ядро языка, что английского, что русского, содержит не менее 250 и вряд ли более 300 тысяч слов. К этому в обоих языка можно добавить, а можно и не добавлять (БАС не добавляет): архаизмы и диалектизмы (охлобыстнуть, ендова, веретьё, поярковый) – еще около 100-200 тысяч слов; технические термины, преимущественно заимствованные (драйвер, штангенциркуль, молдинг) – не менее 300-500 тысяч; жаргон, он же сленг, который бывает бытовым, молодежным, журналистским, профессиональным (распил, винда, черкизон, пиарщик, подстава) – еще 100 тысяч. Получается около 700 тысяч. И их раздуваем до миллиона: в русском – путем включения производных слов типа "недоперепрыгнувший", в английском – благодаря заимствованиям из китайского, арабского и японского. Так что можно при желании смоделировать обратную ситуация, когда в русском будет под миллион слов, а в английском – всего 300 тысяч.

Возникает вопрос: что же, ученые мужи не знают всего этого? Конечно, они всё понимают! Просто не могут не знать. Тогда зачем же они это пишут? Очевидно, вопрос выходит за пределы сугубо научной сферы. Во-первых, им нужно чем-то оправдать собственную нерадивость в составлении словарей. Тот же БАС не переиздавали, кажется, с 1970 года. Когда назрела необходимость переиздания, работа в 1993 году оборвалась на 4-м томе. Но это не единственная причина. Не могу отделаться от мысли, что часть подобных высказываний носит заказной характер и преследует суггестивные цели. Кому-то нужно, чтобы территория этой страны превратилась в источник дешевого сырья с покорным и немногочисленным населением, лишенным национального самосознания и гордости. В этом контексте понятен удар по русскому языку как основе культуры и самоидентификации. Главное – не "повестись" (вот еще один неологизм, кстати).

Л.Н. Пороховник, 2009-2011 гг.