Окопные бои на халхин-голе. Бои на Халкин-Голе

Предыстория

В июле 1927 года Япония приняла и опубликовала так называемую «Политическую программу в отношении Китая». Этот документ декларировал, что Монголия и Маньчжурия являются предметом особого интереса Страны восходящего солнца. Буквально через несколько дней генерал Танака Тиити вручил японскому императору меморандум, в котором уже без всяких дипломатических экивоков говорилось: «Для того чтобы покорить Китай, мы должны прежде покорить Маньчжурию и Монголию. Для того чтобы покорить мир, мы должны прежде всего покорить Китай».

Неизбежным и чрезвычайно важным этапом осуществления своих воинственных замыслов в Японии полагали военный разгром СССР. Однако в конце 1920-х годов страна была не готова к такому глобальному конфликту. Поэтому японцы решили на данном этапе ограничиться завоеванием Маньчжурии.

В это время в японской армии возникло так называемое «молодое офицерство», которое составляли выходцы из городской и деревенской мелкой буржуазии. Эти люди были весьма агрессивно настроены и считали японскую государственную политику недостаточно решительной. Зато им самим решительности было не занимать. С 1930 года «молодые офицеры» совершили ряд попыток переворота и политических убийств. Террор и активная пропаганда привели к росту военных настроений в Японии. В сентябре 1931 началось вторжение в Маньчжурию.

К 1 марта 1932 года оккупация Маньчжурия завершилась. На её территории было создано государство Маньчжоу-го, формально возглавляемое императором Пу И. Реальной власти император не имел, страна целиком и полностью следовала политическому курсу Японии. Японский посол в Маньчжоу-го, командующий Квантунской армией, имел право наложить вето на любое решение «марионеточного» императора.

Вскоре после оккупации Маньчжурии Япония предъявила Советскому Союзу претензии на территории возле озера Хасан и реки Туманной. С 1934 по 1938 год было совершено 231 нарушение границы со стороны японцев, из которых около 35 вылились в серьёзные боевые столкновения. В конечном счёте японцы дважды — 9 и 20 июля — вручали советскому правительству ноту с требованием немедленно покинуть спорные территории. Нота была отклонена, и 29 июля японцы напали на советские войска. В ходе конфликта, продолжавшегося до 11 августа 1938 года, Красная армия хоть и допустила ряд досадных ошибок, однако нанесла японцам решительное поражение.

Поражение в боях у озера Хасан пошатнуло авторитет японской армии. Военщина, в руках которой фактически находилась власть в стране, не могла допустить такого развития событий. Эхо последних выстрелов хасанского столкновения ещё не успело затихнуть в маньчжурских сопках, а Токио уже готовил планы нового нападения на СССР, значительно более масштабного, чем только что завершившийся конфликт.

Победоносная кампания была необходима Японии не только для того, чтобы вылечить раненое самолюбие. Ещё в 1936 году Советский Союз подписал с Монгольской Народной Республикой пакт о взаимопомощи. В соответствии с этим пактом на территории Монголии базировался 57-й особый корпус РККА — крупная группировка советских войск, состоявшая из более чем 30 тысяч человек, 265 танков, 280 бронемашин, 107 самолетов, а также большого количества вспомогательной техники и артиллерийских орудий. Японцы строили недалеко от границы с Монголией ветку железной дороги, и такое соседство их совершенно не радовало. Кроме того, СССР оказывал военную помощь Китайской Республике, которую Япония очень хотела завоевать.

Конфликт начинается

Япония успела разработать два варианта плана нападения на Советский Союз. Но воспользоваться ими Квантунской армии так и не довелось. Бои начались не в начале 40-х годов, как рассчитывали военачальники Страны восходящего солнца, а в мае 1939 года.

В начальной стадии конфликт у Халхин-Гола был как две капли воды похож на стычку у озера Хасан. Только в этот раз территориальные претензии Япония предъявила Монголии, а не СССР. Точнее, претензии были предъявлены со стороны маньчжурских властей. Но, как уже указывалось ранее, Маньчжоу-го не имело права на самостоятельную политику. Так что фактически именно Токио потребовал от Монгольской Народной Республики перенести границу между ней и Маньчжурией на реку Халхин-Гол, хотя по всем документам пограничная черта проходила на 20-25 километров восточнее. Возражения монгольской стороны, равно как и предъявленные документы, подтверждающие правильность расположения границы, Япония проигнорировала. Начались вооружённые провокации, как и на Хасане. Только масштаб их был куда внушительнее. Если в 1938 году японцы нарушали рубежи СССР небольшими группами, то в Монголию врывались подразделения численностью до батальона. Фактически конфликт уже начался, хотя официально война объявлена не была.

11 мая 1939 года считается датой начала первого этапа противостояния у Халхин-Гола. В этот день отряд японо-маньчжурской кавалерии численностью около 300 человек при поддержке 7 бронемашин напал на монгольский пограничный отряд около Номон-Хан-Бурд-Обо. Уничтожив около 20 пограничников, нападающие вышли на восточный берег реки Халхин-Гол.

С 14 мая развернулись активные действия японской боевой авиации. Атакам с воздуха подвергались пограничные заставы и военные аэродромы. Командовал воздушными силами Японии в зоне конфликта известный лётчик-ас Моримото. Пока работала авиация, Квантунская армия спешно перебрасывала к месту боёв дополнительные силы. Предусмотрительные японцы хорошо подготовились: на территории Маньчжурии для солдат были заблаговременно построены казармы, для боеприпасов и снаряжения — склады.

Развитие событий

Получив сведения о сосредоточении войск противника, штаб 57-го корпуса РККА приказал усилить охрану государственной границы Монгольской Народной Республики. К исходу дня 29 мая в район боёв подошли передовые части 9-й мотоброневой бригады. При этом техника прошла своим ходом около 700 км, что для тех времён было весьма впечатляющим показателем. Также к границе подтянулся 149-й стрелковый полк. Но, несмотря на это, японские войска имели превосходство над объединёнными монгольскими и советскими частями в 2,5 раза в живой силе и до 6 раз в бронемашинах. В танках перевес был на стороне СССР: 186 против 130.

Ранним утром 28 мая японцы начали наступление большими силами. Их целью было окружить и уничтожить советско-монгольские части на восточном берегу Халхин-Гола. Атаку поддерживало около 40 самолётов, наносивших бомбовые удары по переправам, тылу и расположению советских и монгольских подразделений. Весь день шли упорные бои. Японцам удалось выдавить со своих позиций монгольскую кавалерию, а также сводный отряд старшего лейтенанта Быкова, оборонявшийся вместе с ней. Советско-монгольские войска отошли в холмы недалеко от устья реки Хайластын-Гол (приток Халхин-Гола). Осуществить окружение японцам не удалось. При попытке переправиться огонь советской артбатареи лейтенанта Бахтина нанёс японцам серьёзный урон. Атака Квантунской армии захлебнулась. Удалось захватить японскую штабную карту, на которой было обозначено расположение японских войск. Также карта прямо указывала, что бои идут именно на монгольской территории, следовательно, нападение японцев следует рассматривать как агрессию, а не попытку восстановить справедливость.

29 мая накал боёв не уменьшился. Силы РККА и монгольской армии перешли в контрнаступление, поддержанное двумя дивизионами артиллерии. К вечеру японцев отбросили на 2 километра от реки. Только убитыми японская армия потеряла более 400 солдат и офицеров, было захвачено немало трофеев.

Первые серьёзные бои показали, что сил для отражения японской агрессии у Халхин-Гола сосредоточено недостаточно. Началась концентрация подкреплений. Подошла советская танковая бригада, 3 мотоброневые бригады, моторизованная стрелковая дивизия, тяжёлый артиллерийский дивизион, монгольская кавалерийская дивизия и более 100 истребителей. На линии государственной границы МНР было выставлено боевое охранение.

После этого в течение всего июня наземных боёв не велось. Зато развернулось крупное воздушное сражение. Пока советские и японские лётчики бились за небо Монголии, сменился командир 57-го особого корпуса. На место Н. Ф. Фекленко, чьи действия сочли недостаточно решительными, был назначен Г. К. Жуков, в будущем — легендарный советский полководец.

Завершающий раунд

К июлю японское командование разработало план дальнейших действий, называвшийся «Второй этап номонханского инцидента». Он предусматривал сильную атаку правым флангом японских сил с целью окружения и уничтожения советско-монгольских войск. Командир японской группировки генерал-лейтенант Камацубара писал в приказе, что боевой дух противника низок и пришла пора нанести решительный удар.

2 июля началось японское наступление. После артиллерийской подготовки пехотные и танковые части правого фланга под командованием генерала Ясуоки пошли в бой первыми. Японцы сразу же ввели в бой около 80 танков, оттеснив части советского охранения на юго-западе.

В ночь с 2 на 3 июля вторая атакующая группировка, которой командовал генерал Кобаяси, форсировала Халхин-Гол и после жестоких боев заняла гору Баин-Цаган. Выбив противника, японцы немедленно принялись укрепляться, строить блиндажи и рыть окопы. Японские пехотинцы на руках втаскивали на гору противотанковые и дивизионные орудия.

Захват господствующей высоты давал возможность японцам нанести удар в тыл обороняющимся советско-монгольским войскам. Понимая, что положение складывается критическое, Жуков бросил в бой заблаговременно созданный подвижный резерв. Без разведки и пехотного сопровождения, прямо с марша, в атаку пошла 11-я танковая бригада. Её поддерживали бронеавтомобили монгольских войск, а также авиационные части.

Удар советских танкистов, сопровождаемый огнём всей имеющейся в наличии артиллерии и воздушными атаками, потряс японцев. Они ещё не успели развернуть организованную оборону, однако всё равно держались изо всех сил. Усилив артиллерийский огонь, они сумели подбить 15 советских танков. Вообще, без пехотной поддержки танковой бригаде было очень тяжело. Только к середине дня с запада ударил 24-й пехотный полк. Танки и пехота, несмотря на яростное сопротивление, упорно продвигались вперёд. Японцы оказались замкнуты в полукольцо и оттеснены практически к самой вершине горы. Здесь оказались зажаты все японские войска, переправившиеся на западный берег Халхин-Гола. С обеих сторон в бою участвовало около 400 танков, более 800 артиллерийских орудий, несколько сотен самолётов.

В 15 часов 5 июля японцы не выдержали натиска и начали беспорядочно отступать за реку. Из-за преждевременного взрыва понтонного моста японскими сапёрами много солдат и офицеров утонули, пытаясь спастись вплавь. Только двухметровая глубина Халхин-Гола и болотистые берега помешали нашим танковым частям преследовать врага.

Решение Жукова об атаке японцев с ходу изначально вызвало немало возражений и претензий. Однако по итогам было признано, что в сложившейся ситуации оно было единственно возможным. После разгрома у Баин-Цагана японцы больше не рисковали переправляться на западный берег Халхин-Гола.

Жуков начал готовить наступление. 57-й особый корпус был развернут в 1-ю армейскую группу под командованием Г. М. Штерна. Стали подтягиваться новые войска — пехотные дивизии и танковые бригады. В результате к началу наступления РККА группировка Жукова имела в наличии около 57 тысяч человек, более 500 орудий и миномётов, 498 танков и 516 самолётов.

Японцы также накапливали силы, рассчитывая атаковать 24 августа. Одновременно с концентрацией живой силы и техники велись работы по возведению оборонительных сооружений.

20 августа советские войска пошли в наступление, на 4 дня упредив японцев. Удар был настолько неожиданным, что в течение первого часа в ответ не прозвучало ни одного артиллерийского выстрела. Командование японской армии не смогло сразу определить направление главного удара: предполагалось, что советско-монгольские войска наступают равномерно по всему фронту. На самом деле главный удар был нанесён южной группой войск. Ошибка японского командования привела к тому, что при сильной обороне центра японцы не смогли надлежащим образом защитить фланги. В результате 26 августа 1939 года советские войска полностью окружили 6-ю армию японцев. Попытки деблокировать окружённую группировку провалились.

28 августа началось подавление японского сопротивления в районе высоты Ремизова — последнего узла обороны. К тому времени была почти полностью выведена из строя артиллерия японцев, у них оставались только миномёты и пулемёты. Около 400 японских солдат, пытавшихся ночью пробиться из окружения, были полностью уничтожены в яростной схватке, дошедшей до рукопашной.

К утру 31 августа территория Монголии была полностью очищена от японских войск. После этого наземные бои снова затихли, зато возобновились воздушные сражения. Но и здесь Япония успеха не добилась, потеряв около 70 самолётов при 14 сбитых советских. Осознав своё поражение, японцы попросили о перемирии, которое было подписано 15 сентября 1939 года.

Одним из важнейших итогов советской победы на Халхин-Голе следует считать то, что японцы так и не напали на СССР во время Второй мировой войны. Даже требования Гитлера не добавили им решимости. Поражение привело к правительственному кризису в Японии.

Из негативных последствий для СССР следует отметить, что победа советских войск заставила военных излишне оптимистично относиться к уровню готовности Красной армии к войне. В 1941 году за это пришлось заплатить высокую цену. Тем не менее триумф советского оружия на Халхин-Голе, вне всякого сомнения, заслуживает уважения и гордости потомков.

Халхин-Гол (май - сентябрь 1939 г.)

ХАСАНСКИЙ ПРОЛОГ

Август 1938 года. Дальний Восток, пограничный район между рекой Тумень-Ула и озером Хасан. Советские войска раз за разом штурмуют захваченные японцами сопки Безымянная, Заозерная, Черная, Пулеметная горка. После тяжелейших трехдневных боев неприятель вытеснен с нашей территории, высоты очищены от «самураев», а над Заозерной вновь поднят красный флаг.
Однако победа получилась неубедительной - бои непредвиденно затянулись, наши потери в два с лишним раза превысили японские.
И уже не остается сомнений, что хасанские события - лишь первый раунд схватки, что продолжение следует. В конце 30-х вся страна знает, что на Востоке «тучи ходят хмуро», а самураи готовы вновь «перейти границу у реки».
И действительно, после хасанских боев не прошло и года, как грянул новый пограничный конфликт - теперь уже в Монголии, на реке Халхин-Гол.

ПРЕДЫСТОРИЯ КОНФЛИКТА

С начала 1930-х годов японское правительство вынашивало агрессивные планы в отношении Монгольской Народной Республики. Еще в 1933 г. военный министр Японии генерал Араки потребовал оккупации Внешней Монголии, которая «обязательно должна быть Монголией Востока». Начиная с 1935 г. на японских официальных картах линия государственной границы в районе реки Халхин-Гол стала переноситься вглубь МНР на расстояние до 20 км.
В конце января японо-маньчжурские войска напали на погранзаставы Халхин-Сумэ и «Монголрыба», оставленные монгольскими пограничниками без боя. Для предотвращения конфликта в июне 1935 г. начались переговоры о демаркации государственной границы между Монголией и Маньчжоу-Го. Но позиции сторон сразу же разошлись. Представитель Японии от имени правительства Маньчжоу-Го потребовал допустить «в соответствующие пункты на территории МНР (в том числе и в Улан-Батор) для постоянного проживания своих уполномоченных, которые будут пользоваться правом свободного передвижения». Монголия отвергла эти требования «как прямое покушение на суверенитет и независимость МНР». В итоге переговоры были прерваны. При этом представитель Маньчжоу-Го заявил: «В дальнейшем все вопросы мы собираемся решать по своему усмотрению».

В марте 1936 г. на монголо-маньчжурской границе произошло несколько мелких стычек. В ответ на это 12 марта между СССР и МНР был подписан протокол о взаимной помощи, а Сталин в интервью американскому журналисту предупредил: «В случае если Япония решится напасть на Монгольскую Народную Республику, покушаясь на ее независимость, нам придется помочь Монгольской Народной Республике». 31 мая, выступая на сессии Верховного Совета, председатель Совнаркома СССР и нарком иностранных дел Молотов подтвердил, «что границу МНР мы будем защищать так же решительно, как и свою собственную границу».
В соответствии с договором о взаимопомощи в сентябре 1937 г. в Монголию был введен «ограниченный контингент» советских войск в составе 30 тысяч человек, 265 танков, 280 бронемашин, 5000 автомобилей и 107 самолетов. Штаб корпуса советских войск, получивший наименование 57-го особого, обосновался в Улан-Баторе. Командовал корпусом Н. В. Фекленко. Тем не менее, японцы продолжали готовиться к нападению на МНР. Японское командование не случайно выбрало для вторжения район у реки Халхин-Гол - со стороны Маньчжурии сюда вели две железные дороги, ближайшая станция находилась всего в 60 км от намеченного района боевых действий. А вот от советской железнодорожной станции Борза до Халхин-Гола было более 750 км, и растянутость коммуникаций сильно затрудняла сосредоточение советско-монгольских войск, их снабжение боеприпасами и продо­вольствием.

Приходится признать, что на­кануне конфликта и командование монгольского погранкорпуса, и комкор Фекленко прояви­ли непростительную беспечность. Государственная граница за рекой Халхин-Гол фактически не охранялась, да и на западном берегу не было стационарных постов наблюдения - лишь иногда здесь проезжали монгольские конные дозоры. Комсостав 57-го особого корпуса угрожаемого района не изучал. Рекогносцировок на местности не было. Бойцы отвлекались на дровозаготовки на длительные сроки.

Иначе действовали японцы. Задолго до нападения они про­извели рекогносцировку будущего района боевых действий, издали отличные карты, совершили много разведывательных полетов не только в приграничной полосе, но и над монгольской территорией. С комсоставом предназначенных для операции частей и соединений были проведены полевые выезды. Войска обучались с учетом условий данной местности.
С января 1939 г. японцы возобновляют провокации в районе Халхин-Гола - совершают набеги на монгольскую территорию, обстреливают пограничников, нападают на сторожевые посты. А в середине мая приступают к развертыванию полно­масштабных боевых действий.

НАЧАЛО БОЕВ

11 мая около двухсот японо-маньчжур в сопровождении грузового автомобиля и «Пикапа», вооруженные ручными пулеметами и 50-мм минометами, нарушив границу, совершили на­падение на монгольскую заставу численностью в двадцать человек и преследовали их до реки Халхин-Гол. Здесь к пограничникам подошло подкрепление; завязался бой, длившийся около 12 часов. Нарушители были отброшены.
14 мая триста японо-маньчжурских всадников вновь вторглись на территорию МНР, заняли Дунгур-Обо и вышли к реке Халхин-Гол.
15 мая пограничники наблюдали в районе Дунгур-Обо до семисот вражеских всадников, семь бронемашин, один танк и автомашины с пехотой.
Японская авиация неоднократно нарушает границу, обстреливает и бомбит монгольские погранзаставы. Так, 15 мая пять японских бомбардировщиков совершили налет на расположение 7-й заставы (западнее Дунгур-Обо) и сбросили 52 бомбы. В результате было убито 2 и ранено 19 цириков.
Все эти события ясно указывали, что японцы развертывают серьезную операцию, но командование 57-го особого корпуса продолжало расценивать их как «мелкие пограничные пустяки». Хотя на Халхин-Голе уже пятый день шли бои с регулярны­ми японо-маньчжурскими войсками, поддержанными авиацией, 15 мая командование особого корпуса выехало на лесоразработки за 130 км от Улан-Батора. И толь­ко приказ наркома обороны Ворошилова от 16-го числа заставил Фекленко наконец принять меры по приведению войск в боевую готовность.

К реке Халхин-Гол была направлена 6-я кавалерийская дивизия МНР, а также оперативная группа 11-й танковой бригады - в составе стрелково-пулеметного батальона, роты бронемашин и 76-мм батареи - под командованием старшего лейтенанта Быкова. 20 мая он выслал на восточный берегХал- хин-Гола разведку, которая была встречена сильным ружейно- пулеметным огнем и после 4-часового боя отошла обратно. Однако на следующий день авангарду отряда Быкова совместно с монгольской кавалерией удалось вытеснить неприятеля на территорию Маньчжурии, выйти к границе и занять оборону.
Тем временем японский посол в Москве был вызван на Кузнецкий Мост в Народный комиссариат иностранных дел, где Молотов от имени советского правительства сделал ему официальное заявление: «Мы получили сведения о нарушении границы Монгольской Народной Республики японо-маньч­журскими войсками, которые напали на монгольские части в районе Номон-Кан-Бурд-Обо, а также в районе Донгур-Обо. В воинских частях МНР имеются раненые и убитые. В этом вторжении в МНР участвовали также японо-маньчжурские самолеты. Я должен предупредить, что всякому терпению есть предел, и прошу посла передать японскому правительству, чтобы больше этого не было. Так будет лучше в интересах самого же японского правительства». Японский посол немедленно передал в Токио текст этого заявления. Однако ответа не последовало.

С 25 мая японцы приступили к сосредоточению в районе Номонхан-Бурд-Обо больших сил из состава 23-й пехотной дивизии и маньчжурской конницы. На рассвете 28 мая японо-маньчжуры начали внезапное наступление и, оттеснив монгольский кавалерийский полк и левофланговую роту отряда Быкова, глубоко охватили наш левый фланг, угрожая переправе. Сам Быков, пытавшийся организовать контратаку, попал под плотный пулеметный огонь и едва избежал плена, бросив застрявший в грязи броневик. Монголо-советские части в беспорядке отошли на Песчаные бугры в 2-3 км от переправы, где и задер­жали противника.
В это время 149-й стрелковый полк майора Ремизова, по­дошедший на автомобилях из Тамцак-Булака, не дождавшись сосредоточения всех сил, с хода вступил в бой. Подразделения полка действовали несогласованно, без взаимодействия с артиллерией. Управление боем было организовано плохо, а с наступлением темноты и вовсе утеряно.

Перестрелка продолжалась всю ночь. На следующее утро бой возобновился и шел с переменным успехом. На правом фланге роты Быкова не смогли удержаться на занятых высотах и отошли, по ошибке обстрелянные собственной артиллерией. Зато на левом фланге наши огнеметные танки при поддержке пехоты разгромили японский разведывательный отряд подполковника Азума, который был убит.
К вечеру бой наконец затих. Складывается впечатление, что обе стороны сочли себя проигравшими - истощенные непрерывными двухдневными боями, понеся ощутимые потери, японцы поспешно отвели войска за линию границы, но и советские части отступили на западный берег Халхин-Гола (командир 57-го особого корпуса Фекленко сообщил в Москву, что отойти пришлось «под натиском противника», и объяснял поражение полным господством в воздухе вражеской авиации). Мало того - сам факт отступления японцев наша разведка обнаружила лишь 4 дня спустя. По итогам майских боев, которые трудно назвать успешны­ми, Фекленко был снят с должности; на смену ему назначен Г. К. Жуков.

БОРЬБА ЗА ГОСПОДСТВО В ВОЗДУХЕ

Война на Халхин-Голе началась неудачно и для советских летчиков. Майские бои выявили подавляющее превосходство вражеской авиации. 21 мая японцы безнаказанно сбили связной самолет Р-5. Первый воздушный бой, состоявшийся на следующий день, также завершился в пользу японских асов - в 12 ч 20 мин звено И-16 и пара И-15, барражировавшие над Халхин-Голом, столкнулась с пятеркой японских истребителей. Заметив их, пилот Лысенков в одиночку бросился на врага и был сбит, остальные советские самолеты в бой не вступили.

Располагая сведениями об усилении вражеской авиации в зоне конфликта и повышении ее активности, советское командование также наращивало свои воздушные силы: в конце мая на помощь 100-й смешанной авиабригаде, дислоцировавшейся на территории МНР, из Забайкалья прибыли 22-й истреби­тельный авиаполк и 38-й бомбардировочный, - однако сразу переломить ситуацию не удалось.

27 мая эскадрилья И-16 в составе восьми самолетов находилась в засаде на передовом аэродроме в районе горы Хамар-Даба с задачей при появлении воздушного противника взлететь и уничтожить его. Всего за этот день эскадрилья про­извела четыре вылета по тревоге. В первых трех встреч с противником не было, но зато два летчика сожгли моторы своих машин. Во время четвертого вылета у командира эскадрильи не запустился мотор. Он приказал летчикам, которые запусти­ли моторы, взлететь раньше него. Летчики взлетели и взяли курс к линии фронта. Командир эскадрильи, запустив мотор, взлетел последним. Шесть истребителей И-16 следовали к границе по одному, на маршруте набирая высоту. Над Халхин-Голом эти самолеты-одиночки, находясь на высоте 2000-2200 м, встретились с двумя звеньями истребителей противника, которые шли в строю. Силы были слишком неравны, наши летчики оказались в заведомо проигрышной позиции, поэтому после первой же атаки, развернувшись, стали уходить на свою территорию, а противник, находясь выше, преследовал их до аэродрома и даже расстреливал после посадки. В итоге два летчика из шести погибли (в том числе и командир эскадрильи), один был ранен, еще двое сожгли моторы.
В тот же вечер у командования 57-го особого корпуса состоялся неприятный разговор по прямому проводу с наркомом обороны Ворошиловым, который высказал недовольство Москвы потерями советской авиации.

Но поистине «черным» для наших летчиков стал следующий день, 28 мая. С утра был получен приказ на вылет «в район действия наземных войск» двадцати истребителей И-15бис, однако в воздух успело подняться лишь первое звено, когда последовало распоряжение «вылет прекратить». Поскольку радиосвязи с уже взлетевшей тройкой не было, летчики не получили предупреждения, что остались одни, продолжили выполнять задание и над Халхин-Голом были атакованы превосходящими силами противника - никто из них из этого неравного боя не вернулся.

Три часа спустя еще одна эскадрилья И-15 была застигнута врасплох атакой из-за облаков и потеряла в скоротечном бою семь истребителей из десяти, сбив лишь один самолет противника.
Таким образом, счет майских боев был 17:1 в пользу японской авиации. После такого разгрома советские истребители не появлялись над Халхин-Го­лом больше двух недель, а «японские бомбардировщики безнаказанно бом­били наши войска».

Москва отреагировала незамедлительно, приняв чрезвычайные меры по усилению нашей авиации в зоне конфликта. Уже 29 мая в Монголию вылетела группа лучших советских асов во главе с заместителем начальника ВВС РККА Смушкевичем. Всего за три недели они успели сделать невероятно много - была налажена боевая учеба летного состава, радикально улучшено снабжение, создана целая сеть новых взлетно-посадочных площадок, численность авиагруппировки доведена до 300 машин (против 239 японских). И когда начался следующий раунд воздушных боев над Халхин-Голом, японцы встретили уже совсем другого противника.
Наши летчики взяли реванш за майские поражения уже 22 июня: после ожесточенного двухчасового боя японцы вынуждены были спасаться бегством, недосчитавшись 30 самолетов (сами они, впрочем, признали потерю лишь семи машин, однако специалисты, работавшие с документами, утверждают, что, как правило, японская сторона в официальных сводках занижала цифры собственных потерь где-то наполовину). И хотя наши потери в тот день также были велики - 17 самолетов, - это была несомненная победа, первая с начала войны в воздухе.

24 июня произошло еще три столкновения с противником, причем дважды японцы не принимали боя, рассеиваясь и уходя на свою территорию после первой же атаки. Их попытка перехватить группу советских бомбардировщиков, возвращавшихся с задания, также закончилась безрезультатно - бортовые стрелки смогли отбиться от истребителей. В тот же день впервые был взят в плен японский пилот, выпрыгнувший с парашютом из подбитого самолета над нашей территорией. Другой «самурай» в схожей ситуации предпочел выстрелить себе в висок.
А вот майору Забалуеву, командиру 70-го истреби­тельного авиаполка, повезло больше. 26 июня, во время очередного воздушного боя, ему пришлось совершить вынужденную посадку в японском тылу. К подбитому самолету уже спешили баргутские всадники, когда капитан Сергей Грицевец посадил свой И -16 рядом с маши­ной командира, буквально втащил его к себе в кабину, втиснув в узкое пространство между бронеспинкой и бортом, и взлетел на глазах у растерянных врагов 1 .

Убедившись, что справиться с русской авиацией в воздушных боях не удастся, японцы решили уничтожить ее на земле, нанеся внезапный удар по нашим аэродромам. Рано утром 27 июня 30 японских бомбардировщиков под прикрытием 74 истребителей атаковали аэродромы в Тамцак-Булаке и Баин-Бурду-Нур. В первом случае приближение вражеских бомбардировщиков было вовремя обнаружено, и на перехват успели подняться истребители 22-го авиаполка - после боя японцы недосчитались пяти самолетов, сбив лишь три наших. А вот при налете на аэродром 70-го истребительного полка им удалось достичь тактической внезапности, так как телефонная линия, связывавшая летное поле с постами воздушного наблюдения, была перерезана японскими диверсантами. В результате на земле и на взлете было уничтожено 16 советских самолетов, а японцы потерь не имели. В тот же день они совершили налет еще и на тыловой аэродром в Баин-Тумене, сбив на взлете один истребитель.

Японское командование попыталось раздуть свой тактический успех и выдать его за полный разгром советской авиации, объявив об уничтожении полутора сот самолетов, - но, похоже, даже сами японцы не очень верили этим победным реляциям. Несмотря на отдельные успехи, прежнее господство в воздухе было ими утрачено - прекратились «безнаказанные бомбардировки» наземных войск, воздушные бои отныне и до конца июля шли с переменным успехом, причем чаша весов по­степенно склонялась на нашу сторону.

БАИН-ЦАГАНСКОЕ СРАЖЕНИЕ

К концу июня японцы сосредоточили в районе боевых действий всю 23-ю пехотную дивизию и половину 7-й, два танковых полка, артиллерийский, инженерный и три маньчжурских кавалерийских.

По замыслу японского командования, во «второй период номонханского инцидента» предполагалось нанести удар по запад­ному берегу Халхин-Гола, в тыл советско-монгольским войскам.
Ударная группа под командованием генерал-майора Кобаяси в составе 71 -го и 72-го пехотных полков, усиленных артиллерией, имела задачу переправиться через реку в районе горы Баин - Даган и продвигаться на юг, отрезая нашим частям пути отхода с восточного берега. 26-й пехотный полк, посаженный на автомобили, должен был действовать на заходящем фланге ударной группы и не допускать подхода советских резервов, а в случае отступления наших частей преследовать их. Переправу и продвижение ударной группы обеспечивал 23-й инженерный полк.
Сковывающая группа под командованием генерал-лейтенанта Ясуока, в которую, кроме пехоты и кавалерии, были включены оба танковых полка, должна была действовать против советских частей на восточном берегу Халхин-Гола, дабы воспрепятствовать их прорыву из «котла», а затем и полностью уничтожить.

Боевые действия 2-3 июля 1939 г. (до 10.00 утра)

Японцы начали наступление в ночь со 2 на 3 июля. В 9 часов вечера советские части, находившиеся в боевом охранении, были атакованы танками и пехотой. В упорном бою батарея лейтенанта Алешкина подбила до десяти японских танков, но остальные прорвались на огневую позицию и принялись давить орудия и утюжить щели с укрывшимися в них бойцами. Однако легкие японские танки не смогли нанести существенного вреда. Поломав у орудий правила и перепахав окопы, они стали уходить. Тогда артиллеристы выскочили из укрытий и открыли огонь по отходящим танкам, подбив еще несколько машин. Развернувшись, танки снова атаковали батарею. Так повторялось трижды. Наконец, атака была отбита.
На следующий день состоялся первый поединок между советскими и японскими танкистами. Несмотря на численное превосходство, японцы так и не смогли продвинуться ни нашаг, потеряв семь танков против трех советских. Еще более тяжелые потери неприятель понес при столкновении с разведбатом 9-й мотоброневой бригады - наши пушечные броневики БА-10 действовали образцово, расстреляв из укрытия наступающие порядки противника, уничтожив 9 танков и не потеряв ни одной бронемашины. Иначе как разгромом эти события не назовешь - только 3 июля в ходе не­удачных атак японцы по­теряли на восточном берегу Халхин-Гола больше половины бронетехники (44 танка из 73). Вскоре оба их танковых полка были выведены в тыл.

Гораздо успешнее поначалу развивалось наступление удар­ной группы Кобаяси. Переправившись через реку на рассвете 3 июля и сломив слабое сопротивление 15-го монгольского кавалерийского полка, японцы быстро двинулись на юг, заходя в тыл основным советско-монгольским силам, которые вели оборонительные бои на восточном берегу Халхин-Гола. Положение становилось угрожающим. Разрозненные контратаки броневиков и танкистов, ценой больших потерь, позволили при­остановить продвижение противника к переправам и выиграть время до подхода основных резервов.

Около 11.30 перешла в контрнаступление 11-я танковая бригада - с ходу, без предварительной разведки, не имея сведений о противнике, без пехотной поддержки. Понеся страшные потери - больше половины танков и личного состава, - бригада взломала оборону японцев, лишь немного не дойдя до их переправы. Вместе с танкистами должны были наступат 24-й мотострелковый полк и отряд монгольской конницы, но мотострелки во время марша сбились с пути и атаковали с полуторачасовым опозданием, а кавалерия была рас­сеяна артиллерией и авиацией противника. В 15.00 подошел бронебатальон 7-й мотоброневой бригады и был с марша брошен в бой, однако, встреченный сосредоточенным огнем противотанковых орудий, расстреливавших броневики в упор, вынужден был отступить, потеряв 33 бронемашины из 50. Вечером была организована еще одна, теперь уже общая, атака, но японцы, охваченные с трех сторон, прижатые к реке, смогли укрепиться на горе Баин-Цаган, создали эшелонированную оборону и оказали упорной сопротивление, отразив все приступы. Приходится признать, что управление боем в тот день оставляло желать лучшего - прибывающие советские резервы бросались в наступление поодиночке, взаимодействие между ними было организовано лишь под вечер, когда все части уже понесли тяжелые потери и были обескровлены в результате несогласованных атак.

Боевые действия днем 3 июля 1939 г.

Перестрелка продолжалась до утра. На следующий день японцы начали отводить свои войска обратно на правый берег Халхин-Гола. Возле единственного моста, забитого пехотой и техникой, скопились огромные толпы, по которым работали наши авиация и артиллерия. Как утверждают советские источники.«единственный понтонный мост, наведенный японца­ми для переправы, оказался ими же преждевременно взорванным. Охваченные паникой, японские солдаты и офицеры бросались в воду и тонули на глазах наших танкистов. В районе горы Баин-Цаган противник потерял тысячи солдат и офицеров, а также огромное количество вооружений и боевой техники, брошенной здесь». Однако сами японцы признают потерю лишь 800 человек (10% ударной группировки), утверждая, что якобы успели эвакуировать всю тяжелую технику и взорвали мост лишь полностью завершив переправу.
После поражения при Баин-Цагане японское командование попыталось взять реванш на восточном берегу Халхин-Гола. В ночь с 7 на 8 июля неприятелю удалось потеснить наши право­фланговые батальоны, которые смогли вновь закрепиться лишь в 3-4 км от реки.11 июля японцы захватили высоту Ремизова, но дальнейшее их продвижение было остановлено огнем артиллерии и контратаками танков. В ночь на 12 июля, воспользовавшись ошибкой командования, японский отряд сумел глубоко вклиниться в нашу оборону, взяв под пулеметный обстрел переправу, но к утру был окружен в одном из котлованов и после ожесточенного боя уничтожен. Этот котлован потом прозвали «самурайской могилой».
Во второй половине июля - начале августа затишье еще трижды прерывалось кратковременными боями, в которых противники понесли ощутимые потери, но не добились сколько нибудь значимых результатов. Тем временем обе стороны про­должали наращивать силы, перебрасывая в район боевых действий свежие подкрепления.

Продолжалась борьба за господство в воздухе, в ходе ко­торой инициатива окончательно перешла к советской авиации. В июле наши летчики несколько раз атаковала аэродромы противника на территории Маньчжоу-Го. Так, 27 июля две эскадрильи И-16 произвели штурмовку аэродрома Ухтын-Обо, застав неприятеля врасплох и безнаказанно расстреляв на земле 4 японских истребителя и 2 бензозаправщика. 29 июля состоялось боевой крещение пушечных И-16, которые участвовали в налете на вражеский аэродром в районе озера Узур-Нур. И вновь неприятеля удалось застать врасплох. Штурмовики уничтожили на стоянках 2 вражеских самолета и повредили еще девять. В тот же день был нанесен повторный удар - с еще более впечатляющими результатами: на этот раз повезло «под­ловить» японцев при заходе на посадку, когда они были совершенно беспомощны, и сбить сразу три истребителя, еще один был сожжен на земле. И опять наши летчики вернулись из боевого вылета без потерь. 2 августа, во время очередной атаки на японский аэродром в районе Джинджин-Сумэ, на взлете был расстрелян самолет полковника Кацуми Абэ, а на земле уничтожены сразу шесть машин, не считая поврежденных.
В воздушных боях начала августа наши летчики также действовали все более уверенно, нанося противнику невосполнимые потери - в эти дни погибли еще несколько японских асов. А учитывая двукратное численное превосходство над против­ником, достигнутое к этому времени, вполне можно говорить о завоевании советской авиацией господства в воздухе, что будет подтверждено ее действиями во время генерального наступления.

ГЕНЕРАЛЬНОЕ НАСТУПЛЕНИЕ

В середине августа был утвержден план операции по раз­грому японских войск, согласно которому следовало, сковав противника в центре, двумя фланговыми ударами прорвать его оборону, окружить японскую группировку между рекой Халхин - Гол и государственной границей и полностью уничтожить. Для этой цели создавались три группы - Южная, Центральная и Се­верная, - которым были поставлены следующие задачи:
1) Южной группе под командованием полковника Потапова (57-я стрелковая дивизия, 8-я мотоброневая бригада, 6-я танковая бригада (без 1-го батальона), 8 кавалерийская дивизия, 185-й артполк, дивизион СУ-12, два танковых батальона и стрелково-пулеметный батальон 11-й танковой бригады, 37-й дивизион противотанковых орудий, рота танков XV-26): наступать в направлении Номон-Кан-Бурд-Обо и во взаимодействии с Центральной и Северной группами окружить и полностью уничтожить японскую группировку южнее и севернее реки Хайластын-Гол; ближайшая задача - уничтожить противника на южном берегу реки Хайластын-Гол, в дальнейшем - на северном берегу реки Хайластын-Гол; при появлении резервов уничтожить их в первую очередь; 8-ой монгольской кавалерийской дивизии обеспечивать правый фланг.
2) Центральной группе (82-я и 36-я мотострелковые дивизии): атаковать с фронта, сковав противника огнем на всю глубину и лишив его возможности маневра к флангам.
3) Северной группе под командованием полковника Олексеенко (7-я мотоброневая бригада, 601-й стрелковый полк, 82-й гаубичный полк, два батальона 11-й танковой бригады, 87-й противотанковый дивизион, 6-я монгольская кавалерийская дивизия): наступать в направлении озер 6 км северо-западнее Номон-Кан-Бурд-Обо и во взаимодействии с 36-й мотострелковой дивизией и Южной группой окружить и уничтожить противника севернее реки Хайлас­тын-Гол; 6-й кавалерийской дивизии монгольской армии обеспечивать левый фланг.
4) Резерву (212-я авиадесантная бригада, 9 мотоброневая бригада, 1 -й батальон 6-й танковой бригады): к утру 20 августа сосредоточиться в районе 6 км юго-западнее Сумбур-Обо и быть в готовности развить успех Южной или Северной группы.
5) Военно-воздушным силам: нанести удар до артподготовки по ближайшим резервам и по главной полосе обороны противника.Истребители должны прикрывать действия бомбардировщиков СБ и наземных войск, а в случае подхода резервов противника обрушиться на них всеми силами. Продолжительность артподготовки - 2 часа 45 минут.

Особое внимание уделялось дезинформации противника с целью создать у него впечатление о переходе наших частей к обороне. Для этого войскам рассылалась «Памятка бойцу в обороне». Передавались ложные сводки о построенных оборонительных сооружениях и запросы на инженерное имущество. Прибывшая на фронт мощная звуковещательная станция производила имитацию забивки кольев, создавая полное впечатление больших оборонительных работ. Все передвижения войск совершались только ночью. Чтобы приучить японцев к шуму танков, за 10-12 дней до наступления вдоль фронта постоянно курсировало несколько машин со снятыми глушителями. Все эти мероприятия оказались весьма эффективными, позволив ввести противника в заблуждение и застать врасплох.

Накануне наступления были проведены тщательные рекогносцировки переднего края японской обороны, во время которых командный состав в целях маскировки одевался в красно­армейскую форму, а танкисты - в общевойсковую. Данные о боевых порядках и оборонительных сооружениях противника уточнялись воздушной разведкой с фотографированием местности и ночными поисками, сопровождавшимися захватом «языков».
Хотя советская пропаганда настолько раздувала значение партийно-политической работы на фронте, что со временем это словосочетание стало вызывать лишь усмешку, - тем не менее идеологический фактор не следует недооценивать: партийно- политическая работа, несомненно, укрепила наступательный порыв советских войск. В идеологической кампании участвовали многие известные писатели, побывавшие на Халхин-Голе, в том числе и Константин Симонов, не стеснявшийся в выражениях:
«Мы всякую жалость забудем в бою, Мы змей этих в норах отыщем, Заплатят они за могилу твою Бескрайним японским кладбищем!» «Нате, вам, получайте! Раз война, так война: Ни одного японца Не оставим на семена!»

На рассвете 20 августа 150 бомбардировщиков СБ под прикрытием 144 истребителей нанесли сокрушительный удар по переднему краю, скоплениям войск и артиллерийским позициям японцев. Бомбометание производилось с вы­соты 2000 м на максимальных скоростях с уходом от цели левым разворотом. Успешные действия советских бомбардировщиков вынудили противника открыть зенитный огонь, что позволило обнаружить расположение его огневых точек и нанести по ним массированный штурмовой удар. В результате японская зенитная артиллерия была временно подав­лена, и второй эшелон бомбардировщиков без помех атаковал вражеские позиции со средних высот, не встретив серьезного противодействия: японские истребители над полем боя не появлялись.

В 6.15 открыла огонь советская артиллерия. Артподготовка продолжалась 2 часа 45 минут. За 15 мин до ее окончания был проведен повторный авианалет. На этот раз японские перехватчики подоспели вовремя и, прорвавшись сквозь истребительное прикрытие, атаковали наши бомбардировщики над целью, повредили три машины (все они благополучно вернулись на аэродром), но воспрепятствовать прицельному бомбометанию так и не смогли.

Боевые действия 20 августа 1939 г.

В 9 часов утра советские войска перешли в наступление по всему фронту. Наибольших успехов в этот день добилась Южная группа, овладевшая Большими песками несмотря на то, что действовала без поддержки танков: 6-я танковая бригада, задержавшись на переправе из-за плохо подготовленных съездов и въездов, опоздала на 4 часа и в наступлении не участвовала. Центральная группа также в основном выполнила задачу дня, не только связав неприятеля боем, но и продвинувшись вперед на 0,5-1 км. С самыми серьезными трудностями столкнулась Северная группа, которая так и не смогла прорвать японскую оборону, недооценив силы противника. Командование предполагало, что на высоте «Палец» обороняется не больше двух японских рот и рассчитывало взять ее с ходу - но неожиданно наткнулось на отчаянное сопротивление: лишь в ходе боев выяснилось, что японцы создали здесь мощный опорный пункт, который продержался четверо суток.
Весь день 20 августа советская бомбардировочная авиация работала по переднему краю и артиллерийским позициям противника, обеспечивая продвижение наземных войск. А наши истребители не только успешно прикрывали бомбардировщики над полем боя, но и неоднократно штурмовали японские аэродромы, что заставило неприятеля эвакуировать свою авиацию дальше от линии фронта. Можно сказать, что в этот день наши летчики впервые полностью господствовали в воздухе.

На следующее утро японцы попытались переломить ситуацию, нанеся массированные удары по советским аэродромам, но повторить июньский успех им не удалось - вражеские бомбардировщики были своевременно обнаружены постами ВНОС и встречены советскими истребителями. Лишь первая из трех волн смогла прорваться к цели, однако отбомбилась поспешно и неэффективно; две остальные были рассеяны истребителями еще на подходе.
Не преуспев в подавлении нашей авиации, японское командование попыталось перенацелить свои бомбардировщики для ударов по наступающим наземным войскам, но обе ударные группы были перехвачены истребителями над линией фронта и, сбросив бомбы куда попало, поспешно вышли из боя.

Боевые действия 21-22 августа 1939 г.

Эти дни стали переломными не только в воздухе, но и на земле. Еще 21 августа войска Южной группы, усиленные 6-й танковой бригадой, наконец-то вступившей в бой, полностью овладели Большими и Малыми песками и отрезали японо-манчжурским частям, действовавшим южнее реки Хайластын-Гол, выход на восток. На северном направлении 9-я мотоброневая бригада, обойдя блокированную нашими войсками высоту «Палец», вышла к отрогам горы Номонхан-Бурд-Обо, угрожая замкнуть кольцо окружения.
22 августа части Южной группы разгромили в районе Малых песков японские резервы и приступили к ликвидации от­дельных узлов сопротивления. Приходилось штурмовать каждую траншею, каждую огневую точку: орудия били в упор, огнеметные танки выжигали блиндажи и окопы, а затем вперед шла пехота.

К вечеру 23 августа наконец пала высота «Палец». Этот опорный пункт представлял собой хорошо укрепленный район диаметром до полутора километров с круговой обороной, усилен­ной противотанковой артиллерией, проволочными заграждениями и блиндажами с бетонированными перекрытиями. «Самураев» пришлось выбивать штыками и гранатами, в плен ник­то не сдавался. По окончании боев из окопов и блиндажей из­влекли более шестисот вражеских трупов. Окружение японской группировки было завершено.

На следующий день японцы попытались прорвать кольцо извне, крупными силами атакован позиции 80-го стрелкового полка в районе Больших песков, но были отброшены. Атака повторилась 25 августа - с тем же результатом. Окруженные части также предпринимали попытки вырваться из «котла». На рассвете 27 августа большой японский отряд (до батальона) попробовал отойти на восток по долине реки Хайластын-Гол, но был встречен огнем артиллерии, частью уничтожен, а частью отступил обратно. В тот же день еще одна группа пыталась выйти из окружения тем же путем, но история повторилась: попав под ураганный огонь, японцы бежали на северный берег Хайластын-Гола, где были добиты 9-й мотоброневой бригадой.
Японские летчики безуспешно пыталась помочь своим обреченным войскам. Августовские потери авиации были столь велики, что неприятелю пришлось вводить в бой все имеющиеся резервы - на Халхин-Гол перебросили даже подразделения, летавшие на безнадежно устаревших бипланах. Но войнав воздухе была уже безнадежно проиграна - как, впрочем, и на земле.

К утру 28 августа все очаги сопротивления к югу от Хайлас- тын-Гэла были ликвидированы. На северном берегу у японцев оставался последний, наиболее укрепленный узел обороны - сопка Ремизова. Блокированная со всех сторон, после мощной артиллерийской подготовки высота была взята советски­ми войсками. Однако бои здесь затянулись еще на день - за­сев в «лисьих норах» и блиндажах, японцы дрались до последнего человека. 30 августа продолжалась ликвидация одиночек и мелких групп, пытавшихся вырваться из окружения или просочиться через порядки советских войск. И лишь к утру 31 августа операция была завершена и территория Монголии полностью очищена от японо-маньчжурских захватчиков.

СЕНТЯБРЬ - ПОСЛЕДНИЕ СТЫЧКИ

Согласно официальной советской версии, бои на реке Халхин-Гол завершились к 1 сентября 1939 г. Но в действительности столкновения на границе продолжались еще полмесяца. Помимо ежедневных перестрелок, японцы трижды атаковали наши позиции - 4, 8 и 13 сентября. Самым напряженным был бой 8-го числа, когда в районе высоты Эрис-Улин-Обо двум японским батальонам удалось окружить нашу роту. Однако по­мощь подоспела вовремя, и не­приятель был сначала отброшен советскими танками и пехотой, а затем окружен и уничтожен (только убитыми японцы потеря­ли в тот день 450 человек).
Еще более интенсивные бои шли в воздухе. Советские истребители, патрулировавшие границу, неоднократно вступали в схватки с противником.

Только в первых числах сентября состоялось пять воздушных сражений, в которых японцы вновь понесли серьезные потери. Потом на неделю зарядили дожди, однако 14 сентября, едва погода улучшилась, неприятель попытался нанести бомбовый удар по передовым советским аэродромам, но успеха не имел. На следующий день японцы повторили налет более крупными силами. Несмотря на то что им удалось застать наших летчиков врасплох - посты ВНОС предупредили о приближении врага с опозданием, так что истребителям при­шлось взлетать под огнем, сразу же потеряв четверых, - операция вновь закончилась для японцев провалом: их бомбардировщики отбомбились неточно, не поразив на земле ни одного самолета, а тем временем с соседних аэродромов уже спешили подкрепления, атакуя замешкавшегося противника со всех сторон и не позволив безнаказанно выйти из боя. В итоге, даже по собственным данным (обычно заниженным), японцы потеряли десять самолетов, а наши летчики - только шесть.
Этот воздушный бой стал последним. В тот же день - 15 августа - было подписано соглашение о прекращении огня.
Согласно достигнутой договоренности, 23 сентября советские войска открыли доступ японским похоронным командам на поле боя. По условиям соглашения японские офицеры были при саблях, а солдаты - при штыках, но без огнестрельного оружия. Эксгумация и вывоз трупов продолжались целую не­делю. Над японскими позициями по ту сторону границы с утра до поздней ночи стлался черный дым - «самураи» сжигали ос­танки своих воинов.

ПОТЕРИ СТОРОН

По окончании боев советская сторона объявила, что противник потерял на Халхин-Голе 52-55 тысяч человек, из них убитыми не менее 22 тысяч. Японские цифры гораздо скромнее - 8632 убитыми и 9087 ранеными (однако само это соотношение санитарных и безвозвратных потерь вызывает серьезные подозрения в фальсификации).
Поданным статистических исследований, советские войска понесли на реке Халхин-Гол следующие потери в личном составе:

Из поступивших в госпитали военнослужащих, по неполным данным, возвращено в строй 3964 человека, уволено из РККА 355 человек и 720 умерло.
Пленных с обеих сторон было сравнительно немного. По окончании боевых действий СССР вернул Японии 88 человек, а японцы освободили 116 советских граждан.

Очень высоки оказались наши потери в бронетехнике - 253 танка и 133 бронеавтомобиля, не считая восстановленных в ходе боев. Что неудивительно - ведь именно танковые части вынесли главную тяжесть боев (не случайно среди Героев Советского Союза, удостоенных этого звания по результатам боев наХалхин-Голе, больше всего было танкистов). В данной категории сравнение с японскими потерями представляется некорректным, поскольку, в отличие от РККА, противник применял свои танки очень ограниченно, а после катастрофических потерь, понесенных в начале июля, и вовсе вывел оба танковых полка в тыл.

Что касается авиации, советские источники приводили та­кие цифры.

Потери противника:

Период	Истребители	Развед­чики	Бомбардировщики	Транспортные самолеты	Всего самолетов
16.05-3.06	1	-	-	-	1
17.06-27.06	53	-	-	-	55
28.06-12.07	103	-	-	-	105
21.07-8.08	161	6	-	-	173
9.08-20.08	32	-	-	1	33
21.08-31.08	146	22	35	5	208
1.09-15.09	68	2	1	-	71
Итого	564	32	44	6	646

Советские потери (с 22.05 по 16.09)

	Боевые	Небоевые	Всего
И-16	83	22	105
И-16П	4	-	4
И-15бис	60	5	65
И-153	16	6	22
СБ	44	8	52
ТБ-3	-	1	1
Итого	207	42	249

Советские цифры потерь вражеской авиации явно завышены, что, впрочем, совершенно естественно - во все времена и во всех войнах вражеские потери считаются по принципу: «чего его, супостата, жалеть». В этом смысле советские летчики еще удивляют своей скромностью - немцы или те же американцы врут куда более беззастенчиво, а уж японские приписки даже фантастическими не назовешь - они просто анекдотичны. Так, «самураи» утверждают, что, потеряв на Халхин-Голе 162 само­лета, сами сбили 1340 советских и еще 30 уничтожили на земле (то есть раза в два больше, чем у нас там вообще было). Словом, все как в том старом анекдоте: «Из сорока прорвавшихся на наш берег танков уничтожено восемьдесят».

1 Справедливости ради, надо сказать, что и японские пилоты не­сколько раз с риском для жизни садились в глубине монгольской терри­тории, чтобы подобрать своих сбитых летчиков.

Международная обстановка в то предвоенное время характеризовалась, с одной стороны, острыми империалистическими противоречиями внутри стран капиталистического мира, а с другой - их общей враждебностью к Стране Советов, первому в мире социалистическому государству.
Империализм стремился разрешить эти противоречия военными, насильственными средствами. Причем главной тенденцией в политике наиболее агрессивных государств - Германии и Японии - было стремление объединить усилия для нападения на СССР с двух сторон, т. е. навязать Советскому Союзу войну на два фронта.
Эта тенденция еще больше усиливалась и приобретала определенную направленность в связи с заключением в 1936 г. "антикоминтерновского пакта" и образованием военно-политического блока фашистских государств, в который вошли Германия, Италии и Япония. Создание такой военно-политической коалиции с распределением сфер действия ее участников преследовало цель разжечь очаги войны в Европе и Азии.
В 1938 г. немецко-фашистская армия захватила Австрию, оккупировала Чехословакию, а в апреле 1939 г. Гитлер утвердил план "Вайс", предусматривавший нападение на Польшу до 1 сентября 1939 г. На Востоке японская армия вторглась в Китай, оккупировала всю территорию Маньчжурии, создав здесь марионеточное государство Маньчжоу-Го, во главе которого был поставлен последний император пинской династии Генри Пу И. Японские захватчики установили в нем военно-полицейский режим. Маньчжурия была превращена в плацдарм агрессии против СССР, Монголии и Китая.
Первым шагом агрессии явилось вторжение японцев в июле 1938 г. на советскую территорию у оз. Хасан. Эта ничем особенным не примечательная приграничная полоса земли, изрезанная холмами, долинами рек, стала местом жарких схваток. Советские войска в упорных боях одержали здесь важную победу. Однако японские агрессоры не успокоились. Они стали готовиться к более масштабной военной акции, и не только с целью реванша.
Осенью 1938 г. в генеральном штабе японской армии был разработан план войны против МНР и СССР, предусматривавший захват Монгольской Народной Республики и овладение Советским Приморьем.
Японский генштаб планировал перерезать транссибирскую магистраль, отторгнуть Дальний Восток от остальной части Советского Союза. По свидетельству одного из офицеров японского генерального штаба, основной стратегический замысел японского командования по этому плану заключался в том, чтобы сосредоточить в Восточной Маньчжурии главные военные силы и направить их против советского Дальнего Востока. Квантунская армия должна была захватить Уссурийск, Владивосток, а затем Хабаровск и Благовещенск.
Японцы давно вынашивали планы захвата Монголии. Они считали, что овладение территорией Монгольской Народной Республики дает им крупные стратегические выгоды. Начальник штаба Квантунской армии генерал Итагаки говорил, что Монголия "является очень важной с точки зрения японо-маньчжурского влияния сегодняшнего дня, ибо она является флангом обороны Транссибирской железной дороги, соединяющей советские территории на Дальнем Востоке и в Европе. Если Внешняя Монголия будет объединена с Японией и Маньчжоу-Го, то советские территории на Дальнем Востоке окажутся в очень тяжелом положении и можно будет уничтожить влияние Советского Союза на Дальнем Востоке без особенных военных усилий. Поэтому целью армии должно быть распространение японо-маньчжурского господства на Внешнюю Монголию любыми средствами". Словом, японские стратеги считали, что, прорвавшись через Монголию и дойдя до Байкала, они тем самым поставят под угрозу весь советский Дальний Восток.
Японских империалистов привлекали также и богатства Монголии - уголь, железо, скот, а также огромная территория, которая больше Англии, Франции и Германии вместе взятых. К походу на Монголию японцы готовились долгое время. Они не раз устраивали провокации на ее границах.
Японские войска организовывали всякого рода диверсии и в приграничных с СССР районах. В 1936-1938 гг. на границе СССР и захваченной японцами Маньчжурии было зафиксировано 230 нарушений, из них 35 крупных боевых столкновений. Тревожная обстановка складывалась на участках Турий Рог и у оз. Ханка, в Полтавском и Гродековском укрепленных районах, на р. Амур у городов Благовещенск и Хабаровск.
В Маньчжурии на границах с Советским Союзом и Монгольской Народной Республикой японцы создали 11 укрепленных районов, в населенных пунктах вдоль государственных границ разместили сильные военные гарнизоны; они строили и совершенствовали шоссейные дороги. В Северной и Северо-Восточной Маньчжурии сосредоточивалась основная группировка Квантунской армии. К лету 1939 г. ее численность здесь была доведена до 350 тыс. человек; в группировке имелось более тысячи артиллерийских орудий, 385 танков и 355 самолетов.
Все эти факты убедительно свидетельствовали, что Япония усиленно готовилась к агрессии против МНР и СССР.
Учитывая напряженность положения и угрозу военного нападения, правительства Советского Союза и Монгольской Народной Республики принимали меры дипломатического и военного характера. Еще 12 марта 1936 г. был подписан советско-монгольский Протокол о взаимной помощи. В нем говорилось: "Правительства Союза Советских Социалистических Республик и Монгольской Народной Республики обязуются в случае военного нападения на одну из договаривающихся сторон оказать друг другу всяческую, в том числе и военную помощь". В соответствии с этим соглашением в Монголию были направлены части Красной Армии, из которых был сформирован 57-й особый корпус.
Советское правительство официально заявило позднее, что "границу Монгольской Народной Республики, в силу заключенного между нами договора о взаимопомощи, мы будем защищать так же решительно, как и свою собственную".
В этих целях были приняты действенные меры по надежной защите дальневосточных рубежей нашей страны и союзной нам МНР. В частности, было решено увеличить численность советских войск на Дальнем Востоке. Приказом НКО СССР от 4 сентября 1938 г. Тихоокеанский флот и Краснознаменная Амурская флотилия были оперативно подчинены командующим отдельными армиями ".
К лету 1939 г. в состав советских войск на Дальнем Востоке входили 1-я отдельная Краснознаменная армия под командованием командарма 2-го ранга Г. М. Штерна, 2-я отдельная Краснознаменная армия комкора И. С. Конева, Забайкальский военный округ (командующий комкор Ф. Н. Ремизов). Эти объединения подчинялись непосредственно наркому обороны СССР. В оперативном подчинении 1-й отдельной Краснознаменной армии находился Тихоокеанский флот, 2-й отдельной Краснознаменной армии - Краснознаменная Амурская флотилия и Забайкальского военного округа - 57-й особый корпус, дислоцировавшийся на территории МНР.
Большая работа проводилась по инженерному укреплению границ и повышению боевых возможностей войск. Было завершено строительство многих оборонительных районов на наиболее угрожаемых направлениях. Из авиационных частей и соединений создано новое оперативное объединение - 2-я воздушная армия. В стрелковые и кавалерийские соединения включались танковые батальоны и механизированные полки. Территориальные дивизии переводились на кадровое положение.
Наряду с этими важными оборонными мероприятиями значительная работа проводилась по дальнейшему развитию экономики в районах Дальнего Востока. От Забайкалья до берегов Тихого океана развернулось строительство заводов, создавались военные городки.
Усилиями молодежи, приехавшей со всех концов страны, вырос новый промышленный центр Дальнего Востока - Комсомольск-на-Амуре. На постоянное местожительство в различные области Дальнего Востока выехало большое количество демобилизованных воинов. Все эти мероприятия, как показал дальнейший ход событий, были крайне необходимыми и своевременными.
Готовя агрессивную акцию против Монгольской Народной Республики, японское командование избрало объектом нападения восточный выступ республики в районе р. Халхин-Гол. Овладение этим районом дало бы японцам ряд преимуществ. Река Халхин-Гол шириной 100-130 м и глубиной 2-3 м имеет крутые спуски, во многих местах заболочена, а местами была труднодоступна для боевой техники. В нескольких километрах к востоку от нее тянется гряда высот, возвышающихся над местностью. Наряду с этим в долине реки много песчаных котлованов. В Халхин-Гол здесь впадает р. Хайластын-Гол, разрезающая на две части район предстоявших боевых действий, что было невыгодно для советско-монгольских войск.
С маньчжурской стороны к этому району близко подходили две железные дороги, ближайшая же железнодорожная станция снабжения советских и монгольских войск находилась на расстоянии 650 км. Степной и безлюдный район восточнее р. Халхин-Гол охранялся лишь отдельными пограничными дозорами, заставы находились на удалении 20-30 км от государственной границы.
Все это, разумеется, учитывалось японцами. Перед военными событиями в мае 1939 г. японское военное командование подтянуло в район боевых действий около 38 тыс. войск, 135 танков и 225 самолетов. Советско-монгольские войска, оборонявшиеся восточнее р. Халхин-Гол на фронте в 75 км, имели в своем составе 12,5 тыс. бойцов, 186 танков, 266 бронемашин и 82 самолета. По численности личного состава и авиации противник в три раза превосходил силы советско-монгольских войск. Но следует отметить, что советские и монгольские воины бы ли хорошо подготовлены. Монгольская Народная армия имела артиллерию, танки, авиацию. Она хорошо владела имеющейся у нее боевой техникой. Основным родом войск армии являлась кавалерия, подвижная, закаленная. Монгольские цирики - испытанные воины. Они были готовы грудью отстаивать независимость своей родины. Армия - крепкая опора Монгольской Народной Республики, но главная и основная ее опора - это дружба с великим Советским Союзом. И это придавало воинам силу и уверенность в победе.
После тщательной подготовки японское командование приступило к осуществлению своих планов. Пустив в ход излюбленный прием - провокацию, японские агрессоры объявили чужую территорию своей. 11 мая 1939 г. японские части неожиданно напали на заставы монгольской Народной армии восточнее р. Халхин-Гол в районе оз. Буир-Нур. Монгольские воины вынуждены были отойти к реке. Бои шли здесь десять дней, но какого-либо успеха японцам они не принесли.
Советское командование разгадало замысел врага. Ясно было, что речь идет вовсе не о захвате какого-либо куска территории. Криками об исправлении границ японские агрессоры прикрывали стремление превратить Монголию в плацдарм для нападения на СССР. Советское командование быстро пришло на помощь Монгольской республике, приказав перебросить войска в район Халхин-Гола.
После вероломного нападения японских захватчиков на МНР Советское правительство приняло срочные меры по усилению руководства войсками в районе начавшихся боевых действий. В первых числах июня туда был направлен заместитель командующего войсками Белорусского военного округа по кавалерии комдив Г. К. Жуков с задачей разобраться в обстановке на месте, принять неотложные меры. Оценив обстановку в целом, он пришел к выводу, что "теми силами, которыми располагал 57-й особый корпус в МНР, пресечь японскую военную авантюру будет невозможно...". Советское Главное командование немедленно приняло решение об усилении корпуса. Его командиром был назначен Г. К. Жуков.
Вскоре на помощь советско-монгольским войскам в районе Халхин-Гола стали прибывать свежие части и подразделения. На усиление авиационной группы поступали новые истребители ("Чайка" и И-16) с опытными советскими летчиками, среди которых был 21 Герой Советского Союза.
20 июня командующий Квантунской армией отдал распоряжение о наступлении японо-маньчжурских войск в районе Халхин-Гола. 30 июня командир 23-й японской дивизии генерал-лейтенант Камацубара в свою очередь приказал войскам перейти в наступление.
План японского командования сводился к следующему: перейдя в наступление по всему участку, сковать советские части с фронта, а затем ударной группировкой обойти левый фланг обороны, переправиться через р. Халхин-Гол, занять господствующую в этом районе высоту Баин-Цаган и ударить в тыл советско-монгольским частям. Отдавая приказ о наступлении, Камацубара хвастливо добавлял, что он сам движется с основными силами к горе Баин-Цаган, где и будет находиться после ее занятия.
Японское командование рассчитывало завершить эту наступательную операцию как можно быстрее, чтобы до наступления осени закончить все военные действия в пределах МНР.
В этих условиях советское командование было вынуждено срочно провести ряд мер по предотвращению расширения военных действий. Одной из них явилась перестройка организационной структуры руководства войсками на Дальневосточном театре военных действий, другой - увеличение их боевого и численного состава. 5 июля Главный военный совет РККА принял решение об образовании в Чите нового органа стратегического руководства Вооруженными Силами, подчинив ему все войска, дислоцировавшиеся в то время на Дальнем Востоке. В соответствии с этим народный комиссар обороны издал приказ о создании фронтовой группы войск во главе с командующим - командармом 2-го ранга Г. М. Штерном (член Военного совета - дивизионный комиссар Н. И. Бирюков, начальник штаба - комдив М. А. Кузнецов). На Военный совет и штаб созданной группы возлагались задачи по объединению и направлению действий советских войск на Дальнем Востоке, руководству их оперативной деятельностью, материальным обеспечением войск как в мирное, так и в военное время и др. Командующий фронтовой группой подчинялся непосредственно народному комиссару обороны СССР. Совершенствование органов управления на Дальневосточном ТВД завершилось в середине июля 1939 г. преобразованием 57-го особого корпуса, находившегося в МНР, в 1-ю армейскую группу под командованием комдива (с 31 июля комкора) Г. К. Жукова, с подчинением ее непосредственно командующему фронтовой группой войск на Дальнем Востоке.
Проведенная реорганизация органов управления советскими войсками на Дальнем Востоке способствовала успешному решению задач по разгрому японских войск в районе Халхин-Гола и пресечению агрессивных устремлений империалистической Японии против СССР и МНР. Вновь созданные управления фронтовой и армейской групп войск продолжали функционировать еще почти год после окончания военных действий.
В ночь на 3 июля японские войска перешли в наступление. Форсировав р. Халхин-Гол, они развивали удар в направлении горы Баин-Цаган. Сражение продолжалось трое суток, в котором с обеих сторон участвовало около 400 танков и бронемашин, более 300 орудий и несколько сот самолетов. Часть японской группы перешла на левый берег р. Халхин-Гол. Гора Баин-Цаган была занята.
Наше командование бросило в этот район мотомеханизированные части: 11-ю танковую бригаду комбрига, М. П. Яковлева, 24-й мотострелковый полк полковника И. И. Федюнинского. К 19 час. 3 июля противник был атакован с трех сторон. Бой продолжался ночью и весь день 4 июля. Все попытки японцев перейти в контратаку и перебросить через реку новые части были отбиты. К утру 5 июля японцы, отступая, кинулись к переправе, устилая склоны горы тысячами трупов.
Советские и монгольские бойцы и командиры, проявляя храбрость и героизм, самоотверженно отражали атаки противника, наносили по врагу сокрушительные удары. В результате ударная группировка японских захватчиков, прижатая к реке, была наголову разгромлена. Враг потерял почти все танки, значительную часть артиллерии, 45 самолетов и около 10 тыс. солдат и офицеров. 8 июля японцы попытались взять реванш за это поражение, перейдя в атаку. После четырехдневного кровопролитного боя японские войска, потеряв еще 5,5 тыс. человек убитыми и ранеными, вынуждены были отойти. Разгром японцев наши воины справедливо называли Баин-Цаганским побоищем.
Г. К. Жуков, непосредственно руководивший операцией советско-монгольских войск в районе горы Баин-Цаган, вспоминал: "Тысячи трупов, масса убитых лошадей, множество раздавленных и разбитых орудий, минометов, пулеметов и машин устилали гору Баин-Цаган".
Уже первые бои на территории МНР показали, что попытка японских милитаристов осуществить свои политические и военные цели проваливается. И несмотря на это, они все еще надеялись изменить ход событий в свою пользу. Японское командование планировало провести в конце августа 1939 г. "генеральное наступление". Эта крупная военная акция приурочивалась к готовившемуся нападению гитлеровской Германии на Польшу, о чем Япония, союзник Германии, была информирована.
В течение месяца японское командование в срочном порядке перебрасывало в район боев новые части и соединения. 10 августа 1939 г. из них была сформирована 6-я армия во главе с генералом Огису Риппо. Эта армия, расположившаяся на территории 70 км по фронту и 20 км в глубину, имела в своем составе 75 тыс. человек, 500 орудий, 182 танка, более 300 самолетов.
Советское командование вынуждено было принимать соответствующие меры по усилению своих войск. Кроме того, Советское правительство решило оказать МНР военную помощь в больших размерах. К середине августа советско-монгольские войска насчитывали в своих рядах около 57 тыс. человек, на вооружении их состояло 500 танков, 385 бронемашин, 542 орудия и миномета, 2255 пулеметов и 515 боевых самолетов.
15 июля 1939 г. была сформирована 1-я армейская группа (Военный совет: командующий группой комкор Г. К. Жуков, член Военного совета дивизионный комиссар М. С. Никишев, начальник штаба комбриг М. А. Богданов). Монгольскими войсками, действовавшими в районе боев, руководил маршал X. Чойбалсан, большую работу в войсках проводил Ю. Цеденбал - ныне Генеральный секретарь ЦК МНРП, Председатель Президиума Великого народного хурала, Маршал Монгольской Народной Республики.
Советско-монгольское командование тщательно готовилось к предстоящим боям. Военный совет армейской группы большое внимание уделял организации и проведению партийно-политической работы, направляя ее прежде всего на повышение морально-боевых качеств воинов.
Большая работа проводилась по организации тыла. Тысячи автомашин от станции снабжения, находившейся, как уже говорилось, на расстоянии 650 км, доставили за исключительно короткое время советско-монгольским войскам 18 тыс. т артиллерийских боеприпасов, 6500 т боеприпасов для авиации, 15 тыс. т различных горюче-смазочных материалов, 7 тыс. т топлива, 4 тыс. т продовольствия.
Большое внимание уделялось организации взаимодействия советских войск с монгольской Народной армией.
Еще Во время майских боев управление войсками осуществлялось с совместного командного пункта. Перед августовским наступлением монгольские командиры были ознакомлены с планом предстоящих действий советских войск. Был выработан план взаимодействия. Во время наступления предусматривалось наличие на командном пункте 1-й армейской группы представителей МНА, а на КД 6-й и 8-й кавалерийских дивизий-представителей Красной Армии.
В основе замысла советско-монгольского командования лежала идея: сковав силы японских войск с фронта, нанести упреждающий двусторонний удар по флангам в общем направлении на Номон-Хан-Бурд-Обо, а затем окружить и уничтожить противника между р. Халхин-Гол и государственной границей.
Для осуществления этого замысла создавались три группы войск. Главный удар наносила южная группа полковника М. И. Потапова, состоявшая из двух дивизий, танковой, мотоброневой бригад и нескольких танковых батальонов, а вспомогательный - северная группа во главе с полковником И. В. Шевниковым. Центральной группе под командованием комбрига Д. Е. Петрова ставилась задача сковать противника с фронта.
Подготовка операции проводилась в строжайшей тайне с широким применением оперативной маскировки и дезинформации. Командиры подразделений были введены в курс дела лишь за 3-4 дня до операции, а солдаты - в ночь на 20 августа, накануне наступления. В ходе подготовки были проведены мероприятия, чтобы создать впечатление у противника о предполагаемой зимовке наших частей: вбивались колья, строились проволочные заграждения, по радио передавались ложные требования о присылке кольев и проволоки, зимнего обмундирования. Причем распоряжения передавались по коду, известному японцам.
Японское командование рассчитывало начать "генеральное наступление" 24 августа 1939 г. Упредив противника на четыре дня, советско-монгольские войска утром 20 августа, в воскресенье, перешли в решительное наступление.
Более 150 бомбардировщиков и мощная артиллерия обрушились на боевые порядки врага, его артиллерийские позиции. Около 100 советских истребителей прикрывали от ударов вражеской авиации сосредоточившиеся в исходных районах для наступления части ударных группировок советско-монгольских войск.
После мощной авиационной и артиллерийской подготовки, длившейся 2 час. 45 мин., пошли в атаку советские танкисты. Вслед за ними по всему фронту на врага устремились советско-монгольские пехотные и кавалерийские части.
Удар авиации и артиллерии советско-монгольских войск оказался настолько мощным и внезапным, что противник был морально и физически подавлен. В течение полутора часов вражеская артиллерия не произвела ни одного выстрела, авиация не сделала ни одного вылета.
В то время как войска центрального участка фронтальными атаками сковывали главные силы агрессора, южная и северная ударные группировки советско-монгольских войск прорвали вражескую оборону на флангах и стремительным глубоким охватом начали окружать противника. Постепенно враг начал приходить в себя и оказывать упорное сопротивление. Японское командование бросило против советско-монгольских войск большое количество танков, артиллерии и авиации. Под их прикрытием в контратаки все чаще стала переходить пехота и кавалерия. На всем фронте разгорелось ожесточенное сражение.
Несмотря на отчаянное сопротивление противника, к исходу первого дня серьезный успех был достигнут на внешних флангах южной и северной групп, где кавалерийские соединения советско-монгольских войск разгромили части японо-маньчжурской кавалерии и овладели намеченными рубежами вдоль государственной границы.
Оценив создавшуюся обстановку, командующий 1-й армейской группой Г. К. Жуков принял решение ввести в сражение на северном направлении все силы резерва. Подвижная группа под командованием полковника И. П. Алексеенко, перейдя в наступление, к исходу 23 августа достигла Номон-Хан-Бурд-Обо и на следующий день вошла в огневую связь с частями южной группы. Японские войска оказались полностью окруженными.
Попытки японского командования прорвать кольцо окружения извне ударами подтянутых свежих резервов не увенчались успехом. Понеся большие потери, деблокирующая группа врага вынуждена была отступить.
Советско-монгольское командование приступило к планомерному уничтожению окруженных японских войск. Церемонно с внешним фронтом окружения, состоявшему в основном из мотоброневых, кавалерийских, авиационных и частично стрелковых войск, перешедших к обороне вдоль границы, был образован внутренний фронт из стрелковых частей, наносивших по врагу сходящиеся
удары.
Оказавшись в котле, японские войска отчаянно сопротивлялись, но 31 августа последние очаги обороны врага были ликвидированы. После полного разгрома своей наземной группировки японское командование предприняли попытки нанести поражение советской авиации. Однако и этот замысел провалился. В течение первой половины сентября 1939 г. советские летчики провели ряд воздушных боев, в которых был уничтожен 71 вражеский самолет. Крупная группировка Квантунской армии перестала существовать. 16 сентября японское правительство вынуждено было признать поражение своих войск и попросило о прекращении военных действий. В боях на Халхин-Голе японцы потеряли около 61 тыс. убитыми, ранеными и пленными, 660 самолетов, значительное количество военного имущества. Трофеями советско-монгольских войск стали 12 тыс. винтовок, 200 орудий, около 400 пулеметов, более 100 автомашин. Халхингольский "котел" до основания потряс Квантунскую армию. Ее командование в полном составе было вынуждено уйти в отставку. Были смещены командующий армией генерал Уэда и начальник штаба армии генерал Мосиган. Рухнули, провалились далеко идущие планы японских агрессоров.
Боевые действия на р. Халхин-Гол оказали серьезное влияние на развитие военного искусства. Они явились образцом тесного сотрудничества армий двух государств - СССР и МНР. Объединенное командование продемонстрировало умение четко и последовательно решать сложные оперативно-стратегические задачи.
Если оценивать боевые действия на Халхин-Голе с точки зрения их значения для дальнейшего развития советского военного искусства, то прежде всего следует отметить, что по масштабу и характеру это была для того времени крупнейшая операция современных армий, ос пашенных новейшей военной техникой.
На Халхин-Голе впервые были применены в массовом масштабе и притом вполне современные танки и авиация. В отдельных боях число машин исчислялось сотнями, а в решительные моменты боя в воздух поднималось до 300 самолетов.
Анализ замысла, подготовки и осуществления советско-монгольским командованием августовской операции свидетельствует, что, несмотря на чрезвычайно сложные условия, в ней были достигнуты эффективные результаты:
в короткий срок было подготовлено, успешно осуществлено и завершено окружение и полное уничтожение крупной группировки противника.
Особого внимания заслуживают формы и методы проведения операции. Создание внешнего и внутреннего фронта для ликвидации окруженного противника явилось новым вкладом в дальнейшее развитие военного искусства. Успешное решение такой важной проблемы, как окружение и уничтожение противника, было достигнуто не численным превосходством, а благодаря высокому уровню военного искусства командиров всех степеней, хорошей боевой подготовке войск. Тактическое умение советских и монгольских воинов стояло достаточно высоко, оперативная мысль способна была дать блестящие образцы разработки плана и его осуществления. На Халхин-Голе была осуществлена операция по окружению и полному истреблению противника, которая всегда считалась сложнейшей.
Разгром японских войск на Халхин-Голе подтвердил в основном правильность существовавших в советской военной теории взглядов на ведение наступательных операций, и в частности глубокой операции Августовская операция показала, что ее успешное проведение неразрывно связано с умелым маневрированием войск, применением контрударов, с завоеванием господства в воздухе, изоляцией района боевых действий от подходящих резервов противника и нарушением его коммуникаций. Вместе с тем опыт Халхин-Гола позволил сделать выводы о необходимости увеличения плотности артиллерии, о дальнейшем совершенствовании боевой техники и тактики наступательного боя.
Большой интерес представляет опыт организации управления всем ходом операции, четкость и целеустремленность в работе штабов. Советско-монгольскому командованию удалось при подготовке и в ходе операции организовать прочное взаимодействие всех родов войск. Приэтом с максимальным эффектом были использованы высокоподвижные бронетанковые части, действовавшие в оперативном и тактическом взаимодействии с кавалерийскими и стрелковыми дивизиями при поддержке авиации и артиллерии и сыгравшие решающую роль в осуществлении замысла командования.
Бои на Халхин-Голе еще раз подтвердили возрастающую роль резервов в войне и их своевременное и умелое использование в решающие моменты боевых действий Ввод подвижных резервов, осуществленный командующим армейской группой Г. К. Жуковым, позволил значительно ускорить полное окружение противника.
Более 17 тыс. бойцов, командиров и политработников было награждено правительственными наградами, 70 из них получили звание Героя Советского Союза, среди них и командующий армейской группой Г. К. Жуков; летчики Я. В. Смушкевич, Г. П. Кравченко и С. И. Грицевец стали дважды Героями Советского Союза. 878 цириков, красноармейцев, командиров и политработников были награждены монгольскими орденами и медалями. 9 монгольских воинов были удостоены высшей награды МНР - звания Героя Монгольской Народной Республики. 24 особо отличившихся соединения и части были награждены орденами Ленина и Красного Знамени
Весьма поучительным было осуществление тылового обеспечения войск всеми видами боевой техники, оружия, боеприпасов и других материально технических средств. Несмотря на значительное удаление от основных баз, органы тыла сумели к началу решающих боев не только снабдить войска всем необходимым, но и создать необходимые запасы.
Опыт военного искусства в победе на Халхин-Голе оказал существенное влияние на развитие советского военного искусства Он внимательно изучался и изучается Влияние победы на Халхин-Голе вошло во все учебники по истории.
Операция по окружению и уничтожению 6-й японской армии, в сущности, была классической операцией. Она явилась прообразом грандиозных Сталинградской, Яссо-Кишиневской и других операций, блестяще осуществленных Советскими Вооруженными Силами в Великой Отечественной войне.
Победа советских и монгольских войск на Халхин-Голе сорвала агрессивные планы японских милитаристов в отношении Монгольской Народной Республики и Советского Союза.
Вот почему западная историография замалчивает и искажает военные события на Халхин-Голе в 1939 г. Названия "Халхин-Гол" нет в западной литературе, вместо него используется термин "инцидент у Номон-хан" (по названию приграничной горы), якобы спровоцированный советской стороной, чтобы показать свою военную силу. Западные историографы утверждают, что это была изолированная военная акция, устрашающая операция, будто бы навязанная японцам Советским Союзом. Разумеется, подобные фальсификации рассчитаны на то, чтобы ввести в заблуждение не особенно сведущих в истории людей, сфабриковать ложное представление о действительных причинах военного конфликта, вызванного японскими агрессорами. Но такие фальшивки не воспринимаются даже в самой Японии. Японские прогрессивные историки заявляют, что с военной точки зрения события на Халхин-Голе являются самым крупным военным поражением Японии, что разгром Квантунской армии в районе Халхин-Гола научил японских генералов уважать мощь Советского Союза.
Победа на Халхин-Голе продемонстрировала боевое содружество армий, их высокое военное искусство, прочность советско-монгольской дружбы.

Одной из необъявленных войн, в которых воевал Советский Союз, стали бои на Халхин-Голе (11 мая – 16 сентября 1939 года). Именно на этой войне взошла звезда маршала Жукова, и он стал героем Монгольской Республики. Бои шли на территории Монголии у границы с марионеточным государством Маньчжоу-го (созданном Японской империей) в районе реки Халхин-Гол.

На первом фото танковая атака РККА. Халхин-Гол, август 1939.

Начало конфликта

С января 1939 года на границе Монголии японцы устраивали провокации, обстреливали пограничников Монгольской Народной Республики (МНР), совершали нападения на их наряды.

Ночью 8 мая отряд японцев попытался захватить островок на реке Халкин-Гол, монгольские пограничники отбили атаку. 11-го мая отряд японской кавалерии вклинился вглубь территории МНР на 15 км и атаковал пограничную заставу, после подхода подкреплений монголы оттеснили врага к границе. 14-го японский отряд, поддержанный авиацией, атаковал 7-ю пограничную заставу Монголии, японцы заняли высоту Дунгур-Обо, 15-го к занятой высоте японцы перебросили 2 роты и 8 единиц бронетехники.

Советский Союз был связан с МНР «Протоколом о взаимопомощи», наша армия отреагировала сразу: утром 17-го мая подразделения 57-го особого стрелкового корпуса Н. В. Фекленко были направлены в район конфликта, 22-го советские части отбросили противника к границе. 22-28 мая в районе конфликта стороны сосредотачивали силы: со стороны СССР и МНР было около 1000 человек, японцы сосредоточили более 1600 человек. 28 мая японцы атаковали с целью окружить советско-монгольские силы и отрезать их от переправы на западный берег реки. Наши силы отступили, план окружения был сорван. 29-го наши силы контратаковали и восстановили положение.

Москва заявила, что будет защищать границы Монголии "как свои собственные", началась переброска бронетанковых и авиационных частей. Так, на 1 мая было 84 самолёта, на 23 мая – 147, на 17 июня – 267 самолетов.

Японская пехота переправляется через р. Халхин-Гол.

Воздушная война

В июне боёв на суше не было, но шла ожесточённая битва за превосходство в воздухе. Первый самолет, машину типа Р-5, СССР потерял 22 мая. Первые же столкновения ВВС СССР с японскими вызвали беспокойство в Москве: 27-го мая была разбита 1-я эскадрильи 22 ИАП (истребительный авиационный полк), истребитель майора Т.Ф.Куцевалова не взлетел из-за неисправности двигателя, ещё 4 истребителя вышли из боя и сели по той же причине, из четырех оставшихся пилотов – двое погибли. Один был ранен.

28-го мая была почти полностью уничтожена 4-я эскадрилья 22 ИАП: из 10 лётчиков – 5 погибли или пропали без вести, трое были ранены. В начале июня начали прибывать пилоты, имевшие опыт боёв в Испании и Китае, в качестве инструкторов и организаторов. Можно отметить, что пилоты, не имевшие опыта боёв, довольно быстро переняли их опыт, что говорит об их в целом хорошей подготовке. Группа летчиков и технических специалистов из 48 человек во главе с замначальника ВВС РККА Я.В.Смушкевичем, кроме него ещё 16 пилотов имели звание Герой Советского Союза, они были распределены по частям и приступили к обучению личного состава.

Японский истребитель Ki 27 .

И-153 комэска третьей эскадрильи 56 ИАП майора Черкасова. Реконструкция Владимира Загороднева.

У японских ВВС на начало войны в Манчжурии и в Корее насчитывалось 274 самолета, то есть численного превосходства у них не было. В июне у японцев в районе конфликта было 77 истребителей, 24 двухмоторных бомбардировщика, 28 одномоторных самолетов (разведчиков, легких бомбардировщиков).

Ещё одной причиной, обусловившей крупные потери советских ВВС (всего за время этой войны СССР потерял 207, а Япония - 162-164 самолёта), было массовое использование истребителей-бипланов. Так, уже 22 июня в бою с японцами было потеряно 13 из 49 участвовавших истребителей И-15 (27%) и только один из 13-ти И-16. Командир 4-й эскадрильи 22 ИАП лётчик Евгений Степанов (прошел «школу» Испании) с трудом вышел из боя и посадил И-15 с перебитой тягой управления двигателем. Бипланы хорошо показали себя в Испании и в 1939 году стали самым массовым истребителем СССР, хотя из Китая уже поступала тревожная информация. Там наши лётчики столкнулись со скоростными японскими монопланами.

22-28 июня шли ожесточённые воздушные бои, 27-го утром японским ВВС удалось нанести внезапный удар по советским аэродромам, они потеряли 5 самолетов, мы 19. За эти дни японские ВВС потеряли примерно 90 самолетов, мы 38.

Основным и самым современным монопланом советских ВВС в этих боях был моноплан И-16, во многом именно он позволил переломить ситуацию в пользу ВВС РККА.

Успешным было и стратегическое планирование в отношении авиапрома и ВВС: советская военная доктрина предполагала готовность вести одновременно две войны - на западе и востоке. И для этого была создана материальная база, советская авиационная промышленность не только создала две группировки авиации, но и могла своевременно восполнять потери. Это позволило в 1938 году ВВС поддержать наши войска во время конфликта на Хасане и одновременно на Западном стратегическом направлении держать в готовности 2000 самолётов, готовых поддержать Чехословакию. В 1939 году на Востоке ВВС воевали на Халкин-Голе и одновременно поддержали операцию по присоединению Западной Белоруссии и Западной Украины.

СССР создал на фронте с Японией количественный перевес, в первой половине августа прибыло новое пополнение - около 200 самолетов. К середине августа, вместе с монгольскими Р-5, у советских ВВС было до 558 боевых самолетов, вдвое больше чем у японцев. Из них 181 самолет – это бомбардировщики СБ, которые стали основной ударной силой ВВС при прорыве японской линии фронта во время наступления 20 августа. Япония же из-за слабой промышленной базы и одновременной войны в Китае (которая поглощала большую часть сил ВВС) не смогла увеличить свои силы. Только уже в конце конфликта, в сентябре, смогли перебросить 60 устаревших истребителей-бипланов, доведя свои силы до 295 самолетов. Кроме того, японцы не обладали значительным числом обученных пилотов, их потери были невосполнимы.

В первой половине сентября состоялось 7 воздушных боев, самый крупный 15 сентября 1939 года (за день до перемирия) - 120 японских самолетов против 207 советских.

Воздушные бои на Халкин-Голе уникальны тем, что на небольшом пространстве столкнулись значительные силы сторон. Они показали важность хорошего состояния матчасти, необходимость быстроты пополнения пилотами и техникой.

Халкин-Гол, лето 1939 г. Подготовка истребителя И-15 к боевому вылету.

Халкин-Гол. Красная звезда против Восходящего солнца. И-16 против Nakajima Ki.27.

Куцевалов Тимофей Фёдорович (1904-1975), Герой Советского Союза.

Бои на суше

Жуков был направлен на Халкин-Гол в качестве инспектора, есть мнение, что поспособствовал его отправке Будённый, старый маршал уважал Жукова как жесткого и требовательного командира дивизии. 30 мая Жуков отправил в Москву критическое донесение, в котором сообщил, что комкор «мало организован и недостаточно целеустремлён». В начале июня Н.В. Фекленко отозвали в Москву, а Жуков был назначен на его место, начальником его штаба стал комбриг М. А. Богданов. Это был пример сталинского кадрового принципа: критикуешь - покажи сам, что умеешь, Жуков получил шанс выделиться.

Вскоре новый штаб предложил план: активная оборона на плацдарме за Халхин-Голом и подготовка контрудара по японской группировке. Бог войны дал Жукову время на подготовку, весь июнь шли воздушные бои, на суше крупных столкновений не было.

Японцы тоже не сидели сложа руки и концу месяца подготовили свою операцию, её целью было окружить и уничтожить силы РККА на восточном берегу реки, форсировать реку и прорвать советский фронт. 2 июля японцы атаковали, форсировали реку и захватили гору Баян-Цаган в 40 км от границы, ситуация была сложной. Японские силы, одновременно развивая успех, спешно укрепляли плацдарм. Жуков, действуя на свой страх и риск, чтобы спасти положение, был вынужден просить в бой подвижный резерв - 11-ю танковую бригаду комбрига М. П. Яковлева с монгольским бронедивизионом, без поддержки стрелкового полка. Бригада выполнила задачу, японцы были разгромлены, правда ценой потери более половины бронетехники, но ситуация была спасена. Подошли другие части, японцы начали отходить, чтобы их остановить, японское командование взорвало единственный понтонный мост, но утром 5-го это уже было бегство. Японцы потеряли только убитыми несколько тысяч человек, почти всю бронетехнику и артиллерию.

Яковлев, Михаил Павлович (18 ноября 1903 года - 12 июля 1939 года), Герой Советского Союза посмертно.

Разбитый советский бронеавтомобиль БА-10.

На восточном берегу советские силы отошли к реке, сократив свой плацдарм, но не были разгромлены. Чтобы окончательно ликвидировать угрозу МНР, необходимо было разгромить японцев на восточном берегу, восстановить границу. Жуков начал планировать наступательную операцию. Японцы также планировали наступательную операцию, но с учётом печального опыта, уже без форсирования реки. Решили ограничиться уничтожением советского плацдарма.

Стягивались дополнительные силы: 82-я стрелковая дивизия, 37-я танковая бригада, в Забайкальском военном округе провели частичную мобилизацию и были сформированы две новые дивизии. С Забайкальского округа перебросили сводный батальон пограничников для укрепления границы МНР, они задержали десятки японских разведчиков. 57-й корпус переформировали в 1-ю армейскую (фронтовую) группу.

Численность советских сил возросла до 57 тысяч бойцов, у армейской группы было 542 орудия и миномёта, около 500 танков, 385 бронемашин и 515 боевых самолётов. У японцев, в специально созданной 6-й армии, было более 75 тысяч человек, 500 орудий, 182 танка.

8-11 июля шли бои на восточном берегу реки, советские позиции были удержаны. 13-22 июля было затишье, советская сторона укрепляла плацдарм, на него были переброшены 24-й мотострелковый полк И. И. Федюнинского и 5-я стрелково-пулеметная бригада. 23-24 июля японцы атаковали, но выбить наши силы с плацдарма не смогли.

М. А. Богданов.

Комкор Жуков и маршал Чойбалсан.

Разгром противника

Советская подготовка проходила в строжайшей тайне, все перемещения проходили только ночью, радиопереговоры велись о подготовке обороны и планах осенне-зимней кампании, ночью звуковые установки транслировали звуки передвижения танков, самолетов, чтобы японцы привыкли к ночному движению, проводились и другие мероприятия с целью ввести противника в заблуждение.

В итоге наступление, начатое 20 августа, стало неожиданным для японской армии, сами японцы планировали ударить 24 августа. Это была классическая операция с фланговыми ударами механизированных и танковых частей, с целью окружить и разгромить врага в районе между рекой Халкин-Гол и государственной границей МНР. Этот опыт Красная Армия, под командованием Жукова, осуществила раньше знаменитых ударов вермахта в Польше, Франции, в СССР. Удар наносили три группы: Южная группа наносила главный удар (полковник М. И. Потапова), Северная группа наносила вспомогательный удар (полковник И. П. Алексеенко), Центральная группа сковывала противника боем (комбриг Д. Е. Петров).

В 6.15 началась артиллерийская подготовка и авиаудар, в 9 часов пошли в атаку сухопутные силы. Самые жестокие бои шли на Центральном направлении, здесь противник имел мощные укрепления. 21-22-го Жуков ввел в бой резерв - 9-ю мотоброневую бригаду, 23-го на Центральном направлении пришлось ввести последний резерв - 212-ю авиадесантную бригаду и две роты пограничников. Активно помогали ВВС, только за 24-25 августа бомбардировщики сделали 218 боевых вылетов. Японское командование не смогло определить направление главного удара и оказать своевременную помощь своим флангам. К 26 августа окружение было завершено и значительные силы 6-й японской армии попали в «котёл».

Японские солдаты проявили себя с лучшей стороны, дрались до последнего, в плен не сдавались, попытки деблокировать окружённые силы были отбиты. К 31 августа территория МНР была очищена от японцев.

4 и 8 сентября японские силы попытались занять монгольские приграничные территории, но были отбиты, понеся тяжёлые потери (около 500 только убитыми).

15 сентября 1939 года было подписан договор между Советским Союзом, Монголией и Японией о прекращении в районе реки Халхин-Гол, который вступил в силу 16-го сентября. Окончательно урегулирован конфликт был в мае 1942 году, было подписано окончательное соглашение об урегулировании проблемы: это было компромиссное, во многом в пользу Японии, урегулирование границ на основе старых карт. СССР был в тяжёлом положении и настаивать на своём было дипломатически неверно. Правда, соглашение просуществовало всего до 1945 года, затем МНР вернули уступленные в 1942 году участки.

Итоги:

Демонстрация военной мощи СССР на Хасане и Халкин-Голе показала Токио всю опасность войны с Красной армией и стала главной причиной выбора японской элитой главным направление экспансии – Южное. А это в преддверии нападения Германии на СССР имело огромное военно-стратегическое значение, мы получили относительно безопасный тыл на Востоке.

Халкин-Гол стал началом великолепной карьеры Жукова, прежде один из многочисленных командиров стал командующим одного из важнейших военных округов страны – Киевского, и начальником Генерального Штаба.

Мититаро Комацубара, руководил военной операцией Императорской армии Японии у реки Халхин-Гол, осенью 1940 года покончил с собой.

Мемориал «Зайсан», Улан-Батор.

Летом 1939 года советские и японские войска сошлись у реки Халхин-Гол на территории Монгольской Народной Республики (МНР). Ареной боёв стала бескрайняя степь, у русла самой реки небольшие песчаные сопки чередовались с глубокими котловинами. С помощью советских и японских документов попробуем разобраться, как были организованы боевые действия на Халхин-Голе , и как оценивали друг друга противники - армии СССР и Японской империи.

Начало

Первые бои отличались крайней неразберихой. На протяжении нескольких дней сообщения о стычках на границе даже не поступали в Москву. Когда же стало известно о японских провокациях на рубежах МНР, командованию Красной армии пришлось впопыхах искать на картах район боёв и пытаться понять, чего вообще хотят добиться японцы в голой степи, почти не имеющей воды. Для Красной армии Халхин-Гол стал первым после окончания гражданской и советско-польской войн крупным сражением, в котором проверку боем проходило буквально всё: от медицинской службы и организации снабжения до тактики пехоты.

В конце мая, после ряда стычек , советские и японские войска покинули правый берег Халхин-Гола. На левом же, западном берегу реки маховик войны только набирал обороты. Из СССР в Монголию за тысячи километров перебрасывались танковые и авиационные части.

Летние бои отличались крайним напряжением - никто не хотел уступать. Советским войскам удалось сдержать июльское наступление японцев у горы Баин-Цаган и отбросить противника на восточный берег реки. К 20 августа, времени начала решающего наступления, советские войска подтянули к месту боёв 574 орудия - против июльских 348.

Невидимый враг

Противник не сидел сложа руки. Японская оборона строилась на отдельных узлах сопротивления и состояла из нескольких линий траншей. Отдельные окопы оборудовались для снайперов и борцов с танками, которые использовали бутылки с бензином и мины на шестах. Каждый узел был приспособлен к длительной круговой обороне и имел огневую связь с соседями. В советских отчётах после боёв отмечалось, что «даже при большом наличии бугров и котлованов, перед передним краем мёртвого и непоражаемого пространства не наблюдалось» .

Перед своими траншеями японцы выставляли ориентиры для стрельбы - вешки из дёрна, листки белой бумаги, гильзы и белые флажки. Ими пользовались не только артиллеристы и пулемётчики, но и отдельные стрелки с винтовками. Огневые точки тщательно маскировались, а солдаты на позициях перемещались исключительно ползком или пригнувшись.

Советские специалисты высоко оценили японскую лоткообразную лопату, а также наличие в войсках… кос, легко срезавших густую монгольскую траву. Это облегчало маскировку сооружений. Нередко для того, чтобы ввести наблюдателей в заблуждение, японцы выставляли макеты танков и орудий, чучела солдат.

Слева направо: командарм 2-го ранга Григорий Штерн, маршал МНР Хорлогийн Чойбалсан и комкор Георгий Жуков, 1939 год

Перекрытия полевой фортификации из небольших бетонных плит позволяли выдерживать обстрел даже 152-мм снарядами. Зато минных полей у японцев почти не было, как и колючей проволоки. Лишь перед некоторыми узлами обороны располагались участки заграждений шириной по 100 –150 м. Ещё одним недостатком японской обороны, по советской оценке, было скученное расположение укрытий для пехоты.

Слабые места имелись и у советской стороны. Например, остро не хватало хорошо обученной пехоты, как и специального снаряжения для неё. Ещё после первых боёв отмечались чрезмерные потери в комсоставе:

«причиной большой убыли комначсостава служило отсутствие должной маскировки (форма одежды, хождение в рост) и стремление лично уничтожать О. Т. (огневые точки) противника» .

В отличие от японской армии, в советских частях многие военнослужащие, и особенно офицеры, практически повсеместно игнорировали самоокапывание и маскировку. Да и маскировочных средств в подразделениях либо не было вовсе, либо они не подходили по цвету к фону местности.

Оказалось, что советская малая сапёрная лопата мало подходит для работы в песчаном грунте. Поскольку в ротных и батальонных оборонительных районах не озаботились рытьём ходов сообщения, передвигаться от подразделения к подразделению приходилось по открытой местности. Это также приводило к дополнительным потерям командиров. Показательно, что даже на командном пункте армейской группы у горы Хамар-Даба блиндажи с лёгким перекрытием до августа имели только комкор Георгий Жуков и оперативный отдел. Остальные же отделы размещались в автомашинах у выкопанных щелей - укрытий от бомбардировки.

Руководство 36-й стрелковой дивизии называло ахиллесовой пятой Красной армии слабое взаимодействие между всеми родами войск, а также недостаточное использование местности, неудовлетворительное наблюдение, отсутствие средств связи у артиллерии. Особенно плохой выучкой выделялись недавно развёрнутые по мобилизации части. Сильными сторонами назывались хорошая обеспеченность автоматическим оружием и «преданность Социалистической Родине, делу партии Ленина – Сталина» .

Японцы отмечали «назойливость» советских атак, но легко догадывались об их подготовке по сильному шуму при передвижении. Ночные атаки РККА проходили упорно, но беспорядочно, врассыпную. Именно поэтому, как считали японцы, они каждый раз оканчивались неудачно для Красной армии. При этом, уже по советским данным, ночью красноармейцы легче поддавались панике: «ночью боимся противника» . Не раз встречаются упоминания о белогвардейцах, дававших ночью ложные команды. Возможно, именно лёгкость таких небольших побед и вызвала со стороны японцев презрение к противнику, за что вскоре им предстояло поплатиться.

«Характер боёв - настоящая мясорубка»

В начале августа части Красной армии на Халхин-Голе получили множество указаний от командования. Бойцам было необходимо учиться ближнему бою и меткой стрельбе, переползанию на дистанцию до 400 м, ориентированию на местности и самоокапыванию. Им следовало иметь маскировочные сетки для касок и туловища: одиночного бойца и даже группу не должно было быть заметно с 50 м. Солдаты должны были суметь в наступлении подползти к завесе своего артиллерийского огня вплотную. Разведке предписывалось справляться с распознаванием системы вражеского огня. В ночное время свои войска требовалось обозначать белыми повязками и открывать огонь по противнику только в упор.

20 августа 1939 года, сосредоточив силы и накопив горючее и боеприпасы, советские войска внезапно перешли в наступление с целью окружения и уничтожения японской группировки. Атаке предшествовал массированный артиллерийский и авиационный налёт; командарм 2-го ранга Григорий Михайлович Штерн, руководивший действиями 1-й армейской группы, лично наблюдал за работой полутора сотен бомбардировщиков СБ. Истребители совершали по 5 – 8 вылетов в день. Японская тяжёлая артиллерия, за время затишья не поменявшая позиций, была в значительной степени выведена из строя первым же ударом. Господство советской авиации и артиллерии неоднократно подтверждают японские источники.

Японские пехотинцы отчаянно сопротивлялись. Бои шли за каждую высоту. По оценке Штерна, «характер боёв - настоящая мясорубка, так как в плен кроме одиночек не сдаются, пока идёт только на смерть» .

Советские войска выручала техника, пехота шла в атаку при поддержке танков и бронемашин. Как отмечалось в документах по итогам боёв, «каждая стреляющая огневая точка задерживала атаку, атакующие залегали до тех пор, пока танк или бронемашина не уничтожат её» . Танки прорывали оборону японцев, шли вперёд, а если пехота задерживалась, то возвращались и уничтожали уцелевшие огневые точки противника. Незаменимыми в этом деле показали себя химические (то есть огнемётные) танки Т-26. В июльских боях на 13 стрелковых батальонов приходилось 8 – 9 танковых. В августе плотность танков доходила до 20 машин на 1 км фронта или две роты танков на стрелковый полк (не считая артиллерийских и огнемётных танков).

С другой стороны, такая насыщенность бронетехникой приводила к нехватке пехоты сопровождения. Случалось, что после разгрома очередного узла обороны танки без пехоты уходили на дозаправку и пополнение боекомплекта, которого хватало всего на 3 – 4 часа боя. А когда вперёд шла пехота, уже, казалось бы, уничтоженные огневые точки японцев вновь оживали. Поэтому Штерн требовал сначала давить окружённые очаги сопротивления полевыми пушками, «сорокапятками» и огнемётами, а затем уже пускать в наступление танковые и пехотные подразделения.

Жуков приказывал не позднее чем к рассвету накормить бойцов горячей пищей и обеспечить горячим чаем «с галетами и сахаром» . При ведении боёв на окружение он указывал: «Главным средством боя является ручная граната, огонь в упор и штык» , поскольку артиллерия могла ударить по своим.

В августе пехотные командиры нередко бросали в атаку свой последний резерв - разведчиков. Их посылали в самые тяжёлые точки, поэтому потери разведки были очень высоки - до 70 % личного состава. Уже в первые дни августовского наступления многие разведподразделения рот и батальонов просто перестали существовать.

К исходу четвёртого дня наступления на территории МНР осталась лишь, по словам Штерна, «группа изолированных очагов отчаявшихся и осатанелых японцев» . Но и окружённого врага необходимо было уничтожить, пока не подошли свежие японские части. Пленные японцы часто «не знали» (а на самом деле не хотели говорить) даже элементарных вещей, например - номера собственной части. Упорные бои продолжались до 30 августа, а в сентябре 1939 года советские войска отбили попытки японцев вновь перейти границу.

Характерно указание начальника Главного политуправления Красной армии Льва Мехлиса, увидевшего газетную заметку «Японцы удирали, как испуганные зайцы» и отметившего ее неправильный тон:

«Верно, что по стойкости и героизму воинов с Красной армией не может сравниться ни одна армия в мире. Но нельзя было закрывать глаза и на то, что неграмотный, забитый и обманутый японский солдат, терроризированный офицерами, проявлял большое упорство, особенно в обороне: даже раненые отстреливались, а в плен не сдавались. Вот почему нельзя было печатать этой заметки под таким крикливым заголовком. Она неправильно ориентирует, размагничивает бойцов. С другой стороны, рассказывая об успехах и победах красноармейцев, подразделений, нельзя допускать никаких преувеличений. Нужно тщательно проверять материал. У нас достаточное количество действительно чудесных подвигов, героических эпизодов, чтобы не сочинять и не преувеличивать».

Действительно, на Халхин-Голе в 1939 году Красная армия одержала трудную, тяжёлую, но заслуженную победу над сильным и умелым противником.

Источники и литература:

1. РГВА, ф. 32113.
2. Бои у Халхин-Гола. М.: Воениздат, 1940.
3. Вооруженный конфликт в районе реки Халхин-Гол. М.: «Новалис», 2014.
4. Свойский Ю. М. Военнопленные Халхин-Гола. М.: Университет Дмитрия Пожарского, 2014.